Читать «Ислам и модерн (сборник статей)» онлайн - страница 127

Одним из объектов критики Хабермаса стал позитивизм как один из аспектов рационализма. Позитивистская методология, редуцировавшая человеческое познание до эмпирического знания, практически игнорируя другие эпистемические структуры, привела к появлению и распространению «инструментальной рациональности». В социальной сфере это ведет к превращению научных и политических вопросов в технические, к укреплению идеологии, к реификации человека, к утрате межличностной коммуникации и коммуникативных практик, к атомизации индивидов и самоотчуждению на самом широком уровне. «[…] модерн следовал двумя путями: […] путем инструментальной или технической рациональности [рациональности системы], и путем культурной, или коммуникативной, рациональности [рациональности действия] […] В эпоху модерна человек стал претендовать на господство над природой и подчинил ее себе, вследствие чего сформировался инструментальный разум, который, в конечном счете, нанес удар по самому человеку, так что его собственное творение, технология, обрела власть над ним […] Однако западный модерн развивался и по-другому, а именно в направлении коммуникативной, или культурной, рациональности. По сути, модерн и начался с культурной рациональности, специфическими чертами которой были публичное пространство, гражданское общество, свободная речевая практика, ослабление и разрушение идеологии, появление логики языка, иными словами, промежуточного интерсубъективного пространства. Если бы эта линия — линия культурной рациональности — была развита и продолжена, человек стал бы ныне разумным, свободным и осознающим себя существом. Однако культурная рациональность была остановлена на полпути и подавлена инструментальной рациональностью, […] другими словами, „система“ одержала верх над „жизненным миром“. В итоге сознание человека было подавлено и ограничено, а технологические связи ограничили его свободу и разум» (Башарийе, 1376 (1997): 58).

Критика Хабермасом мыслителей Франкфуртской школы была связана именно с тем, что они, по мнению Хабермаса, не различали «систему» и «жизненный мир»: они «[…] перепутали и смешали друг с другом рациональность системы и рациональность действия. […] инструментальная рациональность в форме науки, технологий и капитализма овладела современным миром, однако это не означает, что не осталось никаких сфер сопротивления этому процессу. Рациональность на уровне индивидуальных действий не подчиняется рациональности на уровне системы. Она может оставаться свободной. […] Система […] становится ложной в идеологическом отношении и не может понять свои подлинные интересы, превращаясь в пешку капиталистического строя, тогда как понятие жизненного мира представляет собой пространство свободного действия языка, взаимопонимания и коммуникации, не зависящих от идеологии, — то самое пространство, в котором человек способен осознать свои подлинные интересы» (Там же: 61).