Читать «Стален» онлайн - страница 115
Юрий Васильевич Буйда
В тот теплый дождливый вечер, когда Фрина после ужина скрылась в кабинете Топорова, я решил напиться. Выключил свет на террасе, распахнул дверь в темноту, закурил, но не успел поднести стакан к губам, как в дверном проеме показалась знакомая фигура.
– Какой дождь, – сказала Мона Лиза, – я вся промокла…
Она шагнула ко мне, снимая через голову платье, под которым ничего не было, прошла мимо, маня пальчиком, и скрылась за дверью, я вскочил, выбежал в гостиную, но ее там уже не было – прошла под окном, уже одетая, с улыбкой покачивая головой, и исчезла, а я так и стоял посреди гостиной, оглушенный, растерянный и униженный…
Утром, когда я листал газеты на террасе большого дома, она прошла мимо, даже не взглянув на меня, и я понял, что пропал – пропал с потрохами, что надо бежать вон из этого дома, и помчался в Красный дом, чтобы собрать вещи и исчезнуть, но на полдороге меня окликнула Лера:
– Стален! Скорее сюда! Скорее же, Стален!
Я бросился к кустам лимонника, которыми были обсажены теннисные корты, и увидел Фрину – она лежала на спине у сетки и смущенно улыбалась.
– Упала, как дура, – сказала она. – Ничего страшного.
На следующий день я узнал, что Мону Лизу отправили в Италию, и вздохнул с облегчением.
Фрину отвезли в больницу на обследование, но тем же вечером она вернулась: ушиб, ничего серьезного. Однако ей велено было полежать несколько дней в постели, и эти дни стали счастливейшими в нашей жизни.
После обеда спали, потом пили чай, иногда я читал вслух – либо что-то из нового своего, либо «Историю О», перевод которой Фрина взялась редактировать по просьбе старого друга, занявшегося издательским бизнесом.
– Никак не могу проникнуться этой книгой, – признался я. – Никак не могу заставить себя сопереживать умственно неразвитой героине с садомазохистскими наклонностями, этой ее зоологической влюбленности в мерзавца… кажется, она самым естественным образом отказывается от себя, чтобы стать никем, ничем, вещью и с упоением раствориться в
– Меня тронул эпизод ее выбора, – задумчиво проговорила Фрина. – Когда О. должна сделать окончательный выбор и сказать: я твоя, я ваша, я готова принадлежать любому, кому прикажете, и сделаю это по доброй воле…
– Недолго же она колебалась…
– Она выбрала неизбежное как необходимое… в жизни это случается не так уж и редко…
– Угу, – промямлил я, вдруг сообразив, что Фрина говорит о себе, и тотчас отругав себя за тупость и бестактность.
– А ты, оказывается, левша – я только сейчас это поняла… и раньше замечала, что ты слишком хорошо для правши владеешь левой, но сейчас ты левша в чистом виде…
Я вытянул перед собой левую руку – она почти не дрожала.
– Я не левша. Я стал левшой. Врачи сказали, что это, наверное, единственный случай в истории, когда человек, родившийся правшой, стал левшой. Левшизм – это же явление антропологическое, но в моем случае – психологическое… психическое… это случилось после смерти сестры… когда мать впервые увидела, как я ем левой, она ударила меня по руке ложкой и расплакалась… она считала мой левшизм чем-то вроде грехопадения…
