Читать «Поклонение волхвов» онлайн - страница 334

* * *

По лицам оркестрантов он чувствует, что за спиной что-то началось. Вскакивает Бекмуродов, быстро идет куда-то Казадупов.

Он останавливает оркестр и оборачивается.

Подъезжают машины.

Распахиваются дверцы. Выходят, точнее, вываливаются, какие-то фигуры. Шляпы, седины, землистые лица. Идут, шатаясь, по ковровой дорожке.

Композиторы, некоторых он знал. Розовеет лысина Рудольфа Карловича. Бегут пионеры, скрипит целлофан, вручаются гладиолусы. Из подрулившего уазика вылезает помятая самодеятельность, начинает дудеть, бить в бубен и плясать. Один из старцев пытается танцевать, заваливаясь под тяжестью букета набок. Гости рассаживаются, трещат целлофаном, переговариваются. До сцены доносятся ароматы недавнего обеда и возлияний. Кто-то, обняв цветы, засыпает.

Оркестр исполняет первые такты «Песни дуркоров». Дирижирует маэстро Бекмуродов. Раз-два, раз-два! Рудольф Карлович, автор музыки, скромно опускает глаза. Солнечный свет тускнеет, наплывает облако, порыв ветра едва не срывает ноты.

Начинается собрание.

Слово предоставляется первому секретарю областного комитета партии. Аплодисменты. Дурбек Хашимович читает о растущих показателях сдачи гелиотида, о хлопчатнике, надоях и об отдельных недостатках. Имевшееся отставание на музыкальном фронте; тот Дом современной музыки, который будет построен здесь; тот фестиваль, который мы совместными усилиями. (Бурные аплодисменты.) Слово предоставляется первому секретарю республиканского Союза композиторов. Говорит о современной музыке, коверкая фамилии. (Аплодисменты.) Слово предоставляется… Николай Кириллович ловит Казадупова: «Еще долго?» Слово предоставляется народному артисту республики К. Д. Диярову. Народный артист держится на ногах с трудом, говорит долго и страстно. Под конец начинает пересказывать «Кармен» и напевать хабанеру, отбивая ритм ботинком.

В первом ряду тоже происходит что-то незапланированное.

Возле Дурбека Хашимовича появляется рыжебородый. Тот самый, сидевший вместе с мальчиком возле Давлата. Трясет папкой, говорит свистящим шепотом. До Николая Кирилловича долетают обрывки разговора.

Рыжебородый (оживленно, ритмично). И сколько можно тянуть? Мы подготовили все бумаги. Вот! И вот! Вот подписи. Еще! Когда нас зарегистрируют?

Дурбек Хашимович. Обращайтесь в горюст. Что вы тут трясете? Не трясите, а обращайтесь к уполномоченному. Это их функции.

Рыжебородый (громче). Они ссылаются на ваши распоряжения.

Дурбек Хашимович. Я не давал им никакого распоряжения.

Рыжебородый. Вот именно, они ссылаются, что вы им не давали! А надо, чтобы вы его им дали. Вы извините, что я так, по-простому, по-рабочему вам говорю, я на Заводе пятнадцать лет от звонка до звонка… (В полный голос.) Как вы не понимаете, что нашему городу нужна синагога?!

При слове «синагога» часть оркестрантов вздрагивает. Старцы просыпаются, Рудольф Карлович вертит пальцем у виска.

Дурбек Хашимович оглядывается, ища поддержки. Но свита его растворилась. Двое пытаются увести народного артиста республики К. Д. Диярова с трибуны, троих еще где-то шайтан носит. Наконец появляется Казадупов.