Читать «Любимец Израиля. Повести веселеньких лет» онлайн - страница 118

И всё в таком духе. А в конце неожиданно со спесью, медленно и с обидой – своё крылатое:

– А вы не контактируете-е! А вы никак не хотите контактировать! Я иду со своим пульсом… со своим этим… А вы не хотите! Зачем я здесь стою. Зачем? Не знаю…

Три недели она готовила нас, чтобы ввести в свой класс, сначала мы занимались в коридоре – она нас готовила…

У неё в классе для каждого кабинка с наушниками, а она сидит за пультом управления. В этом году только сделали. Там такая казачушка – ушки на макушке! И она этими рычагами там… Кого к той кабине подключить, кого к этой… Смех! Сама в стеклянной замурованной кабинке и каждого может подслушать. Я, например, говорю: "Я шестнадцатый, вызываю двадцатого!", и мы с двадцатым на казахском языке и разговариваем. Конечно, никто ни с кем не разговаривает на казахском, а просто я подъезжаю сначала к одной…

– Эй! Не на казахском говоришь! Давай!.. Всё! Заканчивай! Всё! Выключаю!

Раз! Выключит на самом интересном. А эта девочка – раз! – переключится на другого мальчика. Вот так до сих пор общаемся…

Как-то смотрим, она идёт с автобуса с двумя сумками. Она ещё так хромает – тюх-тюх-тюх-тюх…

Я подхожу:

– Каламкас Касыбековна, давайте помогу!

– О-о, жаксы-ы (хорошо)! О-о! Аксакал! Аксакал!

Я говорю:

– Почему аксакал? Вы же нас учили, что аксакал – это "белая борода" дословно.

– Это ещё означает: "Уважаемый!".

Она потом всем говорила, что я аксакал. У казахов к женщинам плохо относятся, так что для неё моё поведение было, как шок. Она два урока рассказывала, что такое аксакал… Так вот, с этими наушниками! У нас есть четыре мальчика – любители радиотелетехники. И вот им надоела вся эта белиберда. Они принесли магнитофон, записали весь урок на плёнку, что-то сделали с пультом этим новым, и весь урок – ровно девяносто минут, куда бы она ни включила, она попадает на эту линию с магнитофоном и слушает этот свой родной казахский язык… эти диалоги. Понимаете? А мы подключаемся к тому, к кому хотим, и разговариваем, и веселимся…

Наконец она говорит:

– Что такое? Один и тот же диалог! Одно и то же! Сколько можно? Каждый день я даю вам новое…

Понимаете, она там в своём углу слушает магнитофон, а мы сами по себе… Целую пару разговариваем.

Ну что, думаем, пора кончать!

Ребята подумали, подумали, повозились ещё немного, и теперь получилось, что то, что она говорит, ей и возвращается в наушники.

Она:

– Восемнадцатый! Не перебивайте!

Ей в наушники:

– Не перебивайте!

Она ещё громче:

– Не перебивайте!

Ну и ей в ответ, естественно, ещё громче звучит:

– Не перебивайте!

Она же в технике ни бум-бум!..

Она отчаянно:

– Не давай!

Ей в ответ:

– Не давай!

Она:

– Что не давай?

Ей ещё громче:

– Что не давай?

Уписаться можно!..

Наконец вызвала техников, и те ей починили.

– О! Высший уровень! – сказала она удовлетворённо. – А то – на тебе! В этом году только сделали, первый курс пришёл – и всё у меня сломал. Хотя у меня есть полностью инструкция. Как обращаться с аппаратурой. Здесь кнопка первая нажимается, здесь вторая, здесь третья…