Читать «Любимец Израиля. Повести веселеньких лет» онлайн - страница 113

Но как бы то ни было, а голова отдыхает. И выражается это у меня не в трансцендентальном отключении, а в воспоминаниях.

Сегодня о Юрыче…

Не прошло и полгода после событий, описанных в "Дырке от бублика", как прибегает он как-то ко мне весь сияющий и нервный.

– Аркадий Наумович, это – труба! Театральный институт у нас в кармане! – кричит прямо с порога мой почти что второй сынок.

Решение Юры о поступлении именно в этот институт (само собой, имени Абая!) на актёрский факультет было далеко не спонтанным. И уж, конечно, не безумное желание бескорыстно служить беспощадной Мельпомене толкало на такой опрометчивый шаг. Просто аттестат вундеркинда сверкал птицами-тройками, как Брежнев медалями (главный политический и не кровожадный деятель времён застоя СССР), и знания копились больше по жизни, чем по литературной классике и учебникам. Поступить же хоть куда-нибудь надо было позарез. Институт давал отсрочку от армии, а жить под команду "Ать, два – левой!" было для Юры хуже расстрела.

– Прихожу я в первый день на подготовительные курсы, – говорит Юра, захлёбываясь от возбуждения. – Я один и Тима. То ли Родословский, то ли Богословский. Шестнадцать человек наша группа. Из них двое нас, пацанов, остальные все – бабы. Каждая из себя – актриса. Это – убиться веником! Например, Марина некая:

– Ой, девчонки, да ладно!.. Да бросьте вы, пожалуйста!..

У неё всё время рука этак театрально отставлена, и пальчики так капризно оттопырены…

– Я вот уже третий год поступаю и никак не могу поступить… Там я плохо была подготовлена… Там я тоже… Тут он меня неправильно понял…

Ну ладно!..

В группе одна женщина – двадцатипятилетняя, вторая – двадцать три года. Остальные все по восемнадцать, по девятнадцать лет и две десятиклассницы.

Пришло не шестнадцать, а четырнадцать или тринадцать. Педагог рассадила всех по дефектам дикции, спрашивает:

– Ну, кто пойдёт к доске первый?

Тима кричит:

– Микельбанд! Микельбанд!

Все балдеют. Хихикают напряжённо.

Я веду себя тише воды, ниже травы. Это потому, что все показывают свою эрудицию, гениально разговаривают, и меня это убило наповал. Покоробило сразу! Галка из Дома пионеров тоже хотела влезть в эти театральные дебаты, а я ей говорю:

– Галка, если ты рядом со мной сидишь, то слушай меня внимательно. Сиди спокойно. Уверенно! Самое главное – уверенно! Не надо принуждённого натянутого балдежа. Смешно будет – засмейся, не смешно – не смейся. Не надо искусственно ничего делать. Искусственно – не надо! Всё должно быть естественно.

Она говорит:

– Я так не привыкла. В Доме пионеров в комсомольском штабе что ни слово, то нужно смеяться. Иначе – не свой!

– Сиди спокойно, – говорю. – Надо приучаться к нормальной здоровой непартийной жизни.

– Ну хорошо, – говорит. – Я буду только тебя, Микельбанд, слушаться.

– Ну вот! Слушай меня – всё будет хорошо!