Читать «Ураган. Последние юнкера» онлайн - страница 141

Вот подлетает он на параде в Лежанке к строю нашей батареи и, осадив свою кобылу, начинает речь: «…Под грохот ваших пушек мы шли вперед»… Реет его черный ротный значок и под высокой белой папахой, всем знакомой по походу, горят его глаза: «Мы пойдем на Москву»… Да, конечно, мы — юнкера, константиновцы и михайловцы, первыми пойдем на Москву, мы — офицеры Корниловского производства, мы — участники Кубанского похода, закаленные в боях Дона и Кубани, мы пойдем на север и нас ничто не остановит…

Глава 4 ВТОРОЙ КУБАНСКИЙ ПОХОД И БОРЬБА НА ДОНУ

По распоряжению генерала Алексеева, после нашего прихода на Дон был издан приказ по армии. В частности, в нем говорилось, что каждый может оставить ряды армии, ибо армия — добровольческая.

Многие, у кого были семьи в оккупированных немцами областях, или по иным соображениям, подали рапорта о выходе из армии.

Тогда генерал Марков собрал всех офицеров в станичном правлении и над грудой лежащих на столе рапортов о выходе из армии произнес речь. Когда он кончил, почти все офицеры, подавшие рапорта, поднялись с мест, подошли к столу и взяли свои рапорта обратно.

Победа и весть об освобождении Дона от красных подняли общее настроение. Снова послышались песни и шутки. Мишенью большинства шуток были тыловые юнкера и офицеры, коих прозвали «обозниками». Генерал Марков особенно не жаловал тыловых господ, выезжавших вперед во время переходов на сытых лошадях. Эти люди, одетые, бывало, в черкески, обвешанные особо эффектным оружием, порою и в сопровождении дам, гарцевали рядом с колонной, пока впереди или с фланга не раздавался пушечный выстрел, строчка далекого пулемета или «та-ку» передового дозора… Тут, в один миг, эти всадники исчезали, словно проваливались сквозь землю, к своим лазаретам, кухням и гражданским управлениям, кои уже тогда быстро разрастались. Генерал Марков особенно не любил таких всадников из числа членов Кубанской Рады, эвакуированных отрядом полковника Покровского из Екатеринодара.

Словно предчувствуя, что настанут дни, когда добровольческий тыл так разрастется, что погубит фронт, генерал Марков даже проектировал в конце Кубанского похода надеть на всех нестроевых офицеров желтые погоны. К сожалению, проект этот не был проведен в жизнь. Все ограничилось шутками и веселыми песенками:

Смело мы в бой пойдем, А я останусь.. С частью хозяйственной Я не расстанусь..

Или на мотив «Журавля»:

А за боевою частью Прет обоз — бойцов несчастье.

Даже наша батарейная хозяйственная часть за все время войны жила собственной жизнью, почти ничем не связанной с жизнью батареи, где-то далеко в тылу. Это было совершенно ненормальное явление, породившее рост тыла, развал, соблазны и спекуляцию. Нестойких офицеров этот соблазн привольной, веселой тыловой жизни в больших южных городах тянул, как магнит, с фронта. Ведь на лбу не написано, что я «обозник». А именно эти «обозники» и носили наиболее боевые шашки, самые звонкие шпоры и лихо заломленные набекрень папахи. Главное было — иметь успех у женщин своим боевым видом.