Читать «Златоуст и Златоустка» онлайн - страница 458

– Распни его! – с кошмарно-сатанинским наслаждением кричала толпа литературных детей, с ненавистью глядя на отца. – Он возомнил себя богом! Распни его! Распни!

И дальше всё поплыло как во сне – в тяжёлом, мучительном, жутком. Его подняли на скалу, на голую вершину. Далеко было видно – привольно. Солнце ещё держалось над океаном, но тёмно-алый нижний край уже хлебнул водицы и отяжелел, сбавляя жар, – солнце начинало мокнуть, остывать; вода под ним кипела и туманилась, наполняла дымом притихшую округу. Альбатросы реяли в дальнем далеке. Плаксиво, тонко вскрикивали чайки. Внизу прибой гудел. Пронзительный и тонкий крик дельфина, похожий на крик ребёнка, заставил вздрогнуть и подумать о том, как хорошо, как вовремя ушла семья.

И тут он почувствовал первый укол золотого пера, похожего на гвоздь. Раздался приглушённый стук. Захрустели пробитые сухожилия, кости. Кровь покатилась в потные ладони, сведённые судорогой. Он побелел, взопрел от боли, но ни стона, ни крика палачи не дождались. Он только заговор шептал сквозь зубы:

– Стоит Понтий Пилат с ключами, стоят сорок бесов со злыми очами, толпа стоит возле креста, ждёт распятия Христа. Кто по Нему слезу проливал, того за грехи Он прощал. Господи! Рабов этих прости, грехи им отпусти, и пошли к моим врагам Ангела-усмирителя, а мне с небес пошли Ангела-сохранителя…

Золотые перья одно за другим пробили ему руки, пробили ноги. Потом его подняли на кресте. Закрепили над океаном, полным закатной крови. Это был странный закат. И Воррагам, живущий чёрт знает сколько, мрачно глядя на зарево, передёрнул плечами. «Точно также солнце меркло в небесах, когда был убит Юлий Цезарь, – вспомнилось ему. – И примерно такой же закат полыхал, когда Христа распяли…»

Абориген в это время поднял копьё, сверкающее пером-остриём, и хотел проколоть обнажённую грудь казнимого человека, хотел ударить в сердце, но не успел. Где-то поблизости, в земных глубинах, раздался рокочущий звук, похожий на зарождение грома, и монолитная скала под ногами вдруг зашевелилась, расколотая во многих местах. И человек на кресте содрогнулся.

«Апокалипсис? – подумал сквозь боль и муку. – Армагеддон?» Он давно уже знал, он предчувствовал: вот-вот наступит нечто жуткое, грозящее гибелью не только ему одному – всему человечеству. В последние ночи и дни предчувствие печального пророчества обострилось; перед грядущим Третьим Тысячелетием предстоял парад планет и ожидался Армагеддон, а также Апокалипсис. Поначалу из простого любопытства, а затем уже всерьёз Кузнецарь ночами глядел в небеса, пытаясь поставить туда воображаемое зеркало, как это делали астрологи и предсказатели. Они утверждали: если поставить воображаемое Космическое Зеркало перед Землею – в небесах *** вот такого-то года можно будет увидеть зеркальную симметрию звёзд, которые выстраиваются в таком порядке, в каком выстраивались во времена первого пришествия Христа, вслед за которым грянет Апокалипсис и Армагеддон.