Читать «Тиберий» онлайн - страница 151

Тиберию доложили о триумфе Агриппины во всех подробностях. Особенно живописную картину нарисовал Элий Сеян, по долгу службы находившийся вблизи охраняемого им семейства. Как всегда, он сумел сделать акцент на тех деталях события, которые особенно волновали принцепса.

— Ладно, главное, что все осталось позади, — сказал Тиберий после долгого молчания, последовавшего за рассказом префекта преторианцев.

— Боюсь, Цезарь, что, наоборот, все только начинается, — угрюмо или вкрадчиво предупредил Сеян.

— Ты думаешь? — вновь встревожился Тиберий.

— Зато ты можешь рассчитывать на меня, Цезарь. Я всегда с тобой.

Подобные заверения Тиберий слышал от многих людей, но они редко радовали его так, как в этом случае. Правда, на том все доброе для него и закончилось, поскольку волнения в народе не улеглись и после захоронения праха Германика. Кто-нибудь вновь и вновь поднимал очередную волну сожалений об утраченной мечте, которая тут же пробуждала недовольство существующей властью. "Похороны такого героя, сына принцепса могли бы быть и более пышными, — ворчал народ. — Вспомним, какие почести отцу Германика Друзу оказал Август!" Упреки Тиберию в несоответствии уровню Августа были любимой темой плебса, которой, пожалуй, исчерпывался весь его интерес к политике. "Август выехал навстречу Друзу и встретил его тело у самого Тицина, — с почтением говорили люди, — а Тиберий едва доплелся до городских ворот. Да какое там может быть сравнение! Тиберий, конечно же, не Август! Не умеет править, так хотя бы уважение к добрым людям проявлял! Он не любит сына, не любит народ римский! Он никого не любит!"

Подобные пересуды продолжали будоражить столицу, и Тиберий обратился к гражданам с особым эдиктом. В этом воззвании он напоминал, что множество великих римлян погибло или скончалось преждевременной смертью и соотечественники всегда отдавали им должное, почитая их память. Но ни о ком народ не страдал так безутешно, как о Германике. А все чрезмерное не нормально. Принцепс призвал сограждан помнить, что они, будучи народом-повелителем, должны вести себя сообразно своему статусу. Потенциал Рима велик, и сколь ни тяжела была бы утрата, его мощь не поколеблется. "Правители смертны — государство вечно! — чеканно вещал Тиберий. — Пора возвращаться к нормальной жизни".

После этого пессимистический ропот на форуме поутих, однако люди продолжали скорбеть в душе. Но тут произошло событие, вновь пробудившее народный гнев. В Рим возвратился Гней Пизон.

Будучи высланным из своей провинции, он не спешил в Италию, где ему грозил суд. Всячески затягивая путешествие, Пизон надеялся дождаться, когда в толпе улягутся страсти, чтобы его дело рассматривалось холодным рассудком, а не трепещущим от гнева сердцем. Прибыв, наконец, на Адриатику, он отправил в столицу сына Марка, а сам завернул к Друзу в Паннонию, куда тот возвратился после завершения погребальных мероприятий.