Читать «Неруда» онлайн - страница 288

Еще одной стране принадлежит любовь Неруды — Португалии. Но попасть туда он может лишь тайно. Глядя с моря, он видит «порт небесного цвета», но понимает, что «за ставнями… патрулируют траурные тюремщики», что «завещанная… Камоэнсом нежно поющая золотая цитра» забыта. Неруде хочется спросить рядового португальца: «Знаешь ли ты, где держат Алваро Куньяла?»

Неруда знал, что существуют по меньшей мере две Франции. Ему, который проглотил Рабле, «как помидор», весьма вежливая дама в полицейской форме предложила сигареты и — выдворила из страны. Не помогло ни то, что он почтил память Шарля Орлеанского, ни то, что Рембо много лет назад нашел прибежище в его доме. Неруду вышвырнули, несмотря на орден, врученный ему графом де Дампьером. Во времена «холодной войны» такой замороженный десерт был не в диковинку.

Неруда понимал, что его французские друзья страдают из-за этой истории больше, чем он, особенно Арагон и Элюар, которого Неруда еще в Мехико, можно сказать, сосватал с его последней любовью — Доминик. Он не успел закончить «Виноградники и ветер», когда из Франции была получена скорбная весть, еще сильней омрачившая разлуку с этой страной: скончался Поль Элюар. «Сколько всего должно произойти на земле, / сколько утечь времени, / чтобы родился человек». Позднее Неруда скажет: «Его дружба была для меня хлебом насущным, в его нежности, ныне утраченной, я нуждался каждый день. Никто уже не сможет дать мне то, что он унес с собой, его действенная любовь была в моей жизни самой большой драгоценностью».

В «Виноградниках и ветре», как и во всех других книгах Неруды, есть страницы, посвященные дружбе — чувству, которое он высоко ценил всю жизнь.

О его тайной любви к Матильде я узнал не от самого Пабло, а от его друга Назыма Хикмета, турецкого поэта, письмо которому Неруда попросил меня передать. Назым был удивительный человек. Они познакомились, когда Назым только что вышел на свободу из долгого кошмарного заключения в тюрьмах своей страны, и первое, что он сделал, — подарил Неруде свою вышитую золотом рубашку. Сколько же пришлось ему выстрадать! Он так описывал землю, откуда был родом: «…головою осла, / что галопом примчался из далекой азиатской пустыни, / припадает она к Средиземному морю…» Он родился в Салониках в 1902 году, в старинной знатной турецкой семье; писать начал с детства, участвовал в революционном движении; в 1921 году уехал в Москву, где поступил в Университет народов Востока. Назым вернулся в Турцию в 1928 году; член коммунистической партии, он постоянно находился либо в подполье, либо в тюрьмах. В 1951 году он эмигрировал. Назым Хикмет был величайшим поэтом Турции и одним из самых крупных поэтов мира. Неруда хочет, чтобы облик Назыма не был забыт: «Он высок, / словно башня, / мирная башня средь зеленых лугов, / а вверху / горят два окна, / излучают свет Турции / эти два глаза». В 1952 году в Пекине я вместе с Хикметом ждал самолета, и он спросил меня, как поживает Росарио. Заметив мое недоумение, Назым рассмеялся так, как умел смеяться он один. Пабло говорил, что видеть, как смеется Назым, — намного лучше, чем смеяться самому.