Читать «Лето на водах» онлайн - страница 145

У переправы, верхом на таком же низкорослом буланом коньке, на каком ездил генерал Галафеев, стоял начальствовавший над обозом майор Мингрельского полка Митин — маленький, чернявый и смешливый человек, который без всякой офицерской строгости подгонял своих обозников прибаутками.

Подскакав к нему и не отдав чести, Лермонтов сказал с напускной суровостью:

   — Вы здесь изволите шутки шутить, господин майор, а генерал и весь штаб не могут дождаться конца переправы!..

Митин смутился, покраснел и, словно кадет, стал оправдываться перед Лермонтовым, хотя на целых три чина был старше его. Лермонтов в душе забавлялся его растерянностью, но принял извинения как должное и продолжал сохранять строгий вид.

   — Смотрите, майор, — наставительно сказал он, — вам же будет хуже, когда генерал потеряет терпение...

   — Да я что... — ещё больше теряясь, ответил Митин и вдруг, угрожая кому-то нагайкой, сорвавшимся голосом выкрикнул ругательство.

Две пароконные повозки, одна из которых хотела обогнать другую, сцепились постромками и остановились у самого выезда на берег. Задрались кони, с пронзительным ржанием поднимаясь на дыбы и норовя ударить друг друга передними ногами. Правившие конями фурштатские солдаты, с искажёнными лицами, изо всех сил натягивали вожжи, ругаясь на чём свет стоит и проклиная ни в чём не повинных животных. Задние повозки тоже остановились.

Митин на своём буланом коньке спустился к воде и, подъехав по камням вплотную к сцепившимся повозкам, стал бить нагайкой обоих солдат по очереди — раз по одному, раз по другому.

Суматоха от этого только усилилась, ещё злее и пронзительнее заржали кони, рвавшиеся из постромков. Лермонтов, не желавший получить выговора от генерала, тоже спустился к воде и, протянув с седла руку, взял под уздцы самого злого и шумного из коней — длинноногого, как лось, тощего рыжего мерина.

Мерин упрямо и резко мотнул головой, стараясь стряхнуть руку Лермонтова, но, когда это не удалось, скосил на него налитой кровью глаз и, с силой натянув постромки, рванулся вперёд.

Он несколько саженей волоком протащил обе повозки, а заодно и своего соседа по упряжке, малорослого пегого конька, который из упрямства или от неожиданности почти не переставлял ног. Когда — уже на берегу — вторая повозка отцепилась, оказалось, что у неё сломан валик и порваны постромки.

Митин, из-под нагайки которого Лермонтов увёз солдат, несколько раз бесцельно махнул ею в воздухе и, приказав, чтобы повозку чинили оба солдата, коротким галопом поскакал в голову обоза.

А на переправу уже вступили первые роты арьергарда, встречать которые подъехал хмурый барон Врангель.

Лермонтов вернулся к свите, со смутным чувством досады думая о пустячных поручениях, какие даёт ему генерал.

29

Ханкальское ущелье, теснина которого представляла значительные удобства горцам, если бы они вздумали атаковать отряд, прошли форсированным маршем. Дальше, до самого Гехинского леса, простиралась равнина, на которой чеченцы появляться в виду войск не рисковали.