Читать «Двенадцать раз про любовь» онлайн - страница 6

«Мы те, кем вы будете, вы те, кем мы были», – значится на деревянной табличке, прикрепленной посреди костей.

– Смотри, костница, – шепчет Петр.

– Ты что шепчешь, они ж тебя не слышат, – нарочито громко говорит Марк, и они смеются.

Я хватаю Петра за руку. Мои бедные ноги! «Может, уже пойдем?»

Лиза с ужасом смотрит на мои носки.

«Все в порядке, просто я больше ничего не чувствую».

Эльфи передала мне через Урса, что ее очень огорчила утрата сапога. Она закрылась на кухне – готовила фондю – и пожелала, чтобы ее не беспокоили. А нам пока предлагалось накрыть стол, подготовить горелку для подогрева и нарезать хлеб. Впятером мы справились с заданием в мгновение ока и стояли вокруг стола, не зная, за что приняться. Урс откашлялся:

– Эльфи очень огорчила утрата сапога.

– Мне правда очень жаль.

– Что ей теперь с одним сапогом делать? Сапог без пары – никому не нужен, излишен, ничтожен, просто смешон.

Марк внимательно выслушал отца, кивнув после слов «не нужен» и «смешон». Я тоже кивнула и посмотрела на Петра, тот пытался справиться с зевотой. Напрасно. «Это все тепло, – извинился он, – и люцернский кофе». Но Урс его не слышал. «В свое время эти сапоги стоили целое состояние. Я подарил их ей, подожди-ка, да, двадцать три года назад, когда мы в первый раз приехали сюда вместе». Урс весь сиял и не мог продолжать от волнения. Петр снова зевнул. Он успел выпить четыре стакана обжигающе горячего кофе со шнапсом в трактире недалеко от церкви, пока мы с Лизой только дули на свой первый и единственный кофе и отхлебывали малюсенькими глоточками. Марк не удостоил напиток вниманием, он вцепился зубами в костяшки сжатого кулака и что-то там шипел про себя, обращаясь при этом к богом забытому кретину, редкостному идиоту, безмозглому выродку. В конце концов он выпрямился, шумно вздохнул, взял свой кофе и выпил залпом. Потом улыбнулся. «Еще по стаканчику?»

Петр кивнул, но Лиза воспротивилась – скоро стемнеет, пора возвращаться. К моим ногам постепенно возвращалась чувствительность. Сначала появился зуд в пальцах, потом со всех сторон посыпались уколы, и наконец возникло странное давление, чувство было такое, что ноги вот-вот разорвет изнутри. Я смотрела в окно на сумерки. Зажглись фонари. Пурга. Хлопья как будто поднимало снизу вверх, от асфальта в небо. Петр ушел от нас, болтал с официанткой у массивной деревянной стойки. Официантка несколько раз покачала головой и засмеялась, потом сказала: «Конечно! Конечно!»

Вернувшись к столу, он положил передо мной открытку. «Костницы, к сожалению, нет, но есть святой Христофор. Мы бы его увидели, если бы церковь была открыта». Он положил мне руку на плечо. «Странно, что его изобразили внутри церкви, обычно рисуют снаружи – ведь его взгляд призван защитить от смерти». Он провел пальцем по одеждам Христофора. «Вот этот вот – семь метров высотой».

Я перевернула открытку:

– Откуда ты знаешь?

– Просто знаю.

– И на его плечах…

– Все тяготы мира.

– Разве этот малыш не Христос?

– Он.

Марк и Лиза уже поднялись и призывали отправиться в обратный путь. Петр остался сидеть. Сказал, что заказал такси и еще по стаканчику кофе со шнапсом.