Читать «Лакомый кусочек. Постижение» онлайн - страница 52

— Да не будь ты такой занудой, — ухмыльнулся он. Было очевидно, что проявление грубой физической силы доставило ему удовольствие. При этом подвиг, совершенный задними колесами его машины, он полностью приписывал себе, считал своей заслугой. У меня это вызывало лишь раздражение.

— Питер, как ты можешь быть таким легкомысленным? Да ты просто перезрелый подросток.

Этот выпад он попросту игнорировал.

— Приехали, — сказал он, и машина резко остановилась.

Я взялась за ручку, намереваясь, кажется, сказать последнее решающее слово и броситься в дом, но он придержал меня за локоть:

— Подожди, пока лить перестанет.

Он повернул ключ зажигания; дворники перестали биться по стеклу. Мы молча сидели в машине и слушали, как гремит гром. Гроза была, наверное, прямо над нами; молнии сверкали почти непрерывно, и тотчас следовал удар грома; вокруг нас будто с треском валился лес. Когда на секунду воцарялась тишина, мы слышали, как по крыше машины бьет дождь. В щели над дверцами летела тонкая дождевая пыль.

— Хорошо, что я не позволил тебе идти домой пешком, — сказал Питер тоном человека, который принял правильное решение и сумел настоять на своем. Я не могла не согласиться с ним.

Стало светло на несколько секунд подряд, и я заметила, что Питер как-то странно смотрит на меня: лицо его было необычно испещрено тенями, а глаза мерцали, как глаза кошки, в свете фар. В его напряженном взгляде было что-то зловещее. Потом он склонился ко мне и сказал:

— У тебя тут грязь застряла. Не шевелись. — Пальцы его неуверенно коснулись моего виска: он неловко, но осторожно извлекал клок пыли, запутавшийся у меня в волосах.

Я вдруг почувствовала, что слабею и никну, как намокшая бумажная салфетка. Я прижалась лбом к голове Питера и закрыла глаза. Кожа у него была холодная и мокрая, и от него пахло коньяком.

— Открой глаза, — сказал он.

Я послушалась. Мы сидели, прижавшись друг к другу головами, и при вспышке молнии я на секунду увидела, что глаза Питера двоятся и четверятся.

— У тебя восемь глаз, — сказала я тихонько.

Мы оба рассмеялись, он притянул меня к себе и поцеловал. Я обняла его.

Так мы провели несколько минут — обнявшись и слушая грозу. Я не могла унять дрожь и чувствовала только сильнейшую усталость.

— Сама не знаю, что это я сегодня вытворяла, — прошептала я.

Он погладил меня по голове — понимающим, прощающим, немного покровительственным жестом.

— Мэриан, — услышала я и почувствовала, как он сглотнул. Я уже не знала, кто из нас дрожит — он или я, потому что он обнял меня еще крепче.

— Как по-твоему, могли бы мы… Как по-твоему, что, если бы мы поженились?

Я отпрянула.

Гигантская голубая вспышка молнии, очень близкой, осветила машину. При свете этой вспышки я увидела в глазах Питера свое крошечное овальное отражение.

10

Проснувшись в воскресенье утром — точнее, в воскресенье днем, — я почувствовала, что голова моя пуста, словно кто-то выскреб из нее все содержимое, как мякоть из дыни, и оставил мне только корку — как прикажете думать коркой? Я оглядела комнату, с трудом узнавая ее. Повсюду были разбросаны детали моего вчерашнего туалета — на полу, на стульях, на спинках стульев, будто здесь взорвалось крупное чучело в женском наряде. Рот у меня был точно ватой набит. Я встала и поплелась на кухню.