Читать «Виртуальный детектив» онлайн - страница 23
Геннадий Иванович Кандаков
После звонка «сверху» наша судьба была предрешена. И лица людей, только что светившиеся радостью и гордостью за свою работу, как-то померкли, потускнели, и ещё больше морщин образовалось у глаз, а взгляд стал строже и суровей.
Поручив дальнейшее руководство работами своему помощнику, я спустился в каюту, не переставая думать над тем, что я ещё смогу сделать, чтобы ни меня, ни экипаж не коснулась десница расправы – скорая и неправедная.
Работы на грузовой палубе продолжались. Окончив подачу, убрали с корабля шланг и начали перешвартовку.
В иллюминатор каюты хорошо было видно каждого. Все работали сосредоточенно. Ни мне, ни помощнику вмешиваться в этот процесс необходимости не было, каждый и все вместе знали всё наизусть и могли бы выполнить эту работу автоматически.
Я смотрел и слушал, продолжая думать о своём. Чётко шли доклады и команды, обозначавшие конец одного и начало другого действия:
– Отдать швартовы!
– Швартовы на борту! Проводник закреплён!
– Носовой тяни к причалу!
– Крепи носовой!
– Крепи кормовой!
– Принять шланг с машины!
– Машина к подаче готова!
– К приёму готов!
На машину:
– Дать первую пробу! Стоп!
– Проба в норме, – докладывает помощник.
– Добро, – говорю я ему. – «Урок пошёл впрок!» – уже про себя подумал я.
– Начать подачу, – кричит он на машину.
И масло тугой струёй, от которой распрямился шланг, потекло под давлением в цистерну.
Наконец всё принято, и, уточнив по замерам общее количество, отдаём шланг и готовимся к перешвартовке к кораблю. Когда всё было готово, даю добро помощнику на перешвартовку. Операция простая, и он вполне справится с этим сам.
Впрочем, всеми работами руководит боцман, опытный и злющий до работы, не терпящий проволочек, тем более сачков, да их в экипаже в том «чистом» виде и флотском понимании нет. Морское дело – это его стихия, а уж подача – это как высший пилотаж – ни одного лишнего движения, ведущего к потере темпа и качества. Тут к нему не подступись. Задержись, замешкайся кто, тут же заметит и выдаст:
– Спишь?! …Мать твою! – пожалуй, самое ласковое и нежное обращение к нарушителю порядка. Ритм восстановлен, а кто-то уже шутит:
– Что, вспоминал, когда последний раз получка была?
– Да нет, он сегодня дома не ночевал.
Матрос действительно отдежурил сутки и пошёл в рейс – не хватало людей.
«Провинившийся» молчит, ему стыдно, что боцман «отметил» его, а не другого.
А тот другой за него и поясняет:
– Зато он сегодня поварихе угодил – всю перловку слопал! Вот и размечтался!
И пошло-поехало, пока боцман не «отметит» следующего:
– А ты что копошишься, как мокрая вошь на толстом… Тебе что к… гирю привязали? Тяни быстрей!
И всё идёт по новому кругу.
Казалось, ничего не изменилось, все действовали слаженно, единым механизмом и ритмом. И вместе с тем в работе появился едва ощутимый сбой. Не стало слышно привычных матерно-морского исполнения шуток, подначек, здорового флотского смеха. Не то боцман стал злее, не то люди устали, но всё как-то стихло и замерло.
