Читать «Революция 1917-го в России — как серия заговоров» онлайн - страница 288

Существует тенденциозное мнение, что российские большевики, затевая, мол, революцию, мало интересовались Востоком, мусульманством. Якобы российские марксисты следовали целиком европоцентрической версии исторической эволюции.

Верно, Маркс являлся наследником европейских глашатаев свободолюбия и справедливости. В его эпоху почти вся история действительно творилась на колонизаторском континенте, оставляя в забвении континенты колониальные. Это — объективная данность, которую прагматик Маркс, кстати, только учитывал, но вовсе не фетишизировал. Ленин, будучи наследником Маркса, привнёс в учение изрядную долю восточно-ориентированной теории и практики. Сталин — наследник Маркса и Ленина — окончательно перевёл коммунистическое учение на восточную колею всемирного развития. Раскрыть содержание коммунистического феномена — такая задача перед нами не стоит. Однако скажем, что марксизм, последовательно перерастая сначала в ленинизм, а затем в сталинизм, давно стал слитным воедино учением Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина и уже на этапе ленинизма отверг пресловутую европоцентрическую точку зрения на ход социальной истории человечества.

Достаточно ознакомиться с книгами и статьями, письмами и речами обоих советских мыслителей и вождей, чтобы увидеть разворот большевизма лицом к Востоку. Фоном ему служило общее традиционалистское поведение коммунистов, которое вопреки утверждениям буржуазных историков нисколько не противоречило и не противоречит принципам интернационализма и классовой борьбы.

Ленин не раз говорил, что в целях установления солидарности трудящихся разных национальностей нужно пойти на большие уступки малым нациям, что по отношению к ним нужно проявлять такт и учитывать национальные традиции, местные условия. Он писал: «…Лучше пересолить в сторону уступчивости и мягкости к национальным меньшинствам, чем недосолить…Коренной интерес пролетарской солидарности, а следовательно и пролетарской классовой борьбы, требует, чтобы мы никогда не относились формально к национальному вопросу…». Он считал, что «дьявольски важно… доказать, что мы не империалисты». И подчёркивал: «Это мировой вопрос… Тут надо быть архистрогим. Это скажется на Индии, на Востоке, тут шутить нельзя…».

Что касается Сталина, то в первом советском правительстве ему не зря был доверен пост народного комиссара по делам национальностей. Ибо задолго до революции Сталин набрался не только колоссального практического опыта работы с людьми разных национальностей и конфессий, но и написал крупные теоретические работы. (Его научное определение нации до сих пор является классическим, непревзойдённым по точности.) Поэтому лучше всего вектор политики компартии и Советов на том переломном рубеже характеризует следующий пространный тезис Сталина: