Читать «Assassin"s Creed. Кредо убийцы» онлайн - страница 33

Великий художник запечатлел зрителей всех сословий – от королевской семьи до простых смертных. Все они наблюдали – возможно, с большим удовольствием или же в религиозном экстазе – за еретиками, которые в клубах дыма отправлялись к Всевышнему по приказу Великого инквизитора, чья маленькая фигурка восседала между такими же миниатюрными королем и королевой.

Риккин услышал цоканье высоких каблуков по мраморному полу и спокойный, четкий голос:

– Работа Франсиско Риси. Картина называется «Аутодафе на Пласа-Майор в Мадриде». Это событие произошло в тысяча шестьсот восьмидесятом году.

Он обернулся.

Эллен Кэй, председатель совета директоров и глава совета старейшин. Стройная, почти одного с ним роста и возраста, она была одета в темно-синий деловой костюм, элегантный и вместе с тем консервативный, и шелковую блузку кремового цвета.

– Мне кажется, королева Изабелла изображена здесь слишком молодой, – колко заметил Алан Риккин.

– Тысяча четыреста девяносто первый год был более важным для нас, – сказала Эллен, оставив без внимания его попытку пошутить. – Это год войн, религиозных гонений… и момент, когда отец Торквемада был близок к Яблоку Эдема, как никто из ордена.

Риккин подошел ближе, и она едва заметно улыбнулась.

– Как ваши дела, мой друг? – с теплотой в голосе спросила Эллен.

Он склонился и поцеловал ей руку.

– Отлично, ваше превосходительство, – с улыбкой ответил Риккин. – Но думаю, вы вызвали меня из Мадрида не для того, чтобы поговорить о живописи, пусть и прекрасной.

Разумеется, он был прав в своих предположениях. Эллен Кэй не любила ходить вокруг да около и поэтому сразу перешла к делу, заговорив резким, но вместе с тем как бы слегка извиняющимся тоном:

– На следующей неделе состоится совет старейшин, и ваш проект будет упразднен.

Улыбка сошла с лица Риккина, в груди у него похолодело. «Абстерго» работал над этим проектом не один год – десятилетия. С рождения Софии. Но только в последние несколько лет они смогли совершить прорыв в технологиях и начали продвигаться вперед семимильными шагами, сметая на пути к заветной цели все барьеры.

– Тридцать лет достаточно для бесплодных мечтаний, – неумолимо продолжала Эллен. – Мы считаем, что три миллиарда, выделяемые для проекта ежегодно, можно использовать более рационально.

Она ничего не поняла.

Риккин заговорил в ответ, и голос его звенел металлом:

– Три миллиарда ничто по сравнению…

– Мы уже победили.

Риккин недоуменно посмотрел на нее:

– Простите?

– Сегодня людям не нужны гражданские свободы, – пояснила Эллен. – Сейчас их интересует исключительно уровень жизни. Свобода потеряла для них свою ценность. Они удовлетворены тем, что есть.

Риккин заговорил вкрадчиво и предостерегающе:

– Я даже боюсь предполагать, сколько наших предков совершали такую же ошибку, самодовольно восседая на тронах, пока первый же голос протеста не свергал их.

Пришла очередь Эллен растеряться. Она не привыкла к возражениям. Риккин тем временем продолжал:

– Угроза остается, пока существует свобода воли. В течение многих столетий мы пытаемся с помощью религии, политики, а сейчас – культа потребления искоренить инакомыслие.