Читать «Последний поезд в Москву» онлайн - страница 61
Рене Нюберг
Это был апогей хрущевской оттепели, которая должна была открыть шлюзы политике “мирного сосуществования”.
31 мая 1957 года в программе американской телекомпании
После смерти Сталина поддерживать отношения с иностранцами стало для советских граждан проще. Первые турпоездки в СССР начались в 1955 году. При жизни Сталина в страну не проник ни один турист. В Москве жила лишь небольшая группа мужчин из западных стран, женатых на советских женщинах. Браки с иностранцами Сталин запретил в 1947 году.
С 1955-го стало возможным получать книги и прессу из “братских” стран. Особенно важной стала в этом отношении Польша, поскольку, выучив польский, можно было читать литературу, не переведенную в те годы на русский: Фолкнера, Джойса, Кафку.
Особенно далеко идущие последствия имело разрешение на переписку с родственниками. По свидетельству Владислава Зубока, примерно у 10 % американцев были корни на территории СССР. Начался также обмен студентами, сперва со странами “народной демократии”, а потом и с западными. Высшая партийная школа открылась для финской Коммунистической партии только в 1954-м.
Оттепельный хмель был исключительным этапом советской истории, а фестивальный пыл августа 1957-го открыл в ней особую главу. По свидетельству зятя Хрущева журналиста Алексея Аджубея, центр Москвы не спал все две недели фестиваля. Такого общения с иностранцами не случалось с войны.
Руководивший подготовкой и проведением фестиваля первый секретарь ЦК ВЛКСМ Александр Шелепин доложил, что мероприятие прошло с большим успехом. После фестиваля его повысили до председателя КГБ.
В разгар праздника Екатерина Фурцева, вошедшая в июне 1957-го в Президиум ЦК КПСС, предложила моему отцу поехать в ознакомительный тур на Кавказ, в Крым, Самарканд или еще куда-нибудь на территории СССР. Отец попросился в Ригу – он хотел найти кузину своей жены Машу Юнгман.
Неизвестно, как он узнал, что Маша пережила войну. Вероятно, он не знал наверняка, а просто хотел выяснить. Маша же, в свою очередь, пыталась через советский Красный Крест связаться с родственниками в Финляндии. Сестра моей матери Рико и младший брат Якко также безуспешно пытались отыскать родственников с помощью Красного Креста. Но КГБ знал, где искать.
И вот августовским днем 1957-го огромный черный “ЗиЛ” медленно покатил прямо по юрмальскому пляжу в Вайвари, там, где автомобильный проезд строго запрещен правилами дорожного движения.
К изумлению (граничившему с ужасом) Маши, Йозефа и Лены, сидевших чуть повыше, в дюнах, машина остановилась напротив них. Из машины вышли мой отец, его переводчица – красавица Вера и водитель, сотрудник КГБ, – именно он знал, где найти искомое.
По словам Лены, это был полнейший сюрприз – будто их посетили пришельцы из космоса. Все сели в шикарную просторную машину и поехали на дачу, где провели пару часов.
