Читать «Последний поезд в Москву» онлайн - страница 37

“Немецкую оккупацию мы переживали и раньше”

Отказ от парламентской демократии и последовавшие за ним шесть лет авторитарной власти ослабили страны Балтии еще до войны. Разница с Финляндией была огромной, поскольку управляемая левоцентристами Финляндия на момент получения приглашения в Москву в 1939 году была сплочена изнутри и сильна. Когда Германия в марте 1939-го вынудила Литву отказаться от Мемеля (Клайпеды), Советский Союз объявил о том, что считает сохранение независимости Эстонии и Латвии важным фактором. Таким образом Советский Союз в одностороннем порядке взял Латвию и Эстонию под свою “защиту”.

Решение о сближении с Москвой созрело у эстонского президента Константина Пяца и главнокомандующего генерала Йохана Лайдонера еще до пакта Молотова-Риббентропа и приглашения на переговоры в Москву.

Печально читать о попытках Латвии и Эстонии справиться с ситуацией, созданной пактом Молотова-Риббентропа. Советские войска находились на условленных базах вплоть до оккупации лета 1940-го. Культурный уровень красноармейцев шокировал местную публику – это были “всклокоченные мужики”. Они неуклюже падали с впервые увиденных велосипедов. Кто пробовал на вкус зубную пасту, кто принимал нижнюю юбку за вечернее платье.

СССР и Германия в одну ночь сделались союзниками, и Финляндия и страны Балтии попали в сферу интересов Советского Союза. Юкка Рислакки в своей книге “Судьбоносные годы Латвии” высказывает мнение, которое на 20 лет раньше высказал и фон дер Гольц: “Русские были меньшим злом. Немцы уничтожили бы и народную культуру, и самих латышей”. Этого, в свою очередь, не понимали финны, поскольку финская история во многом отличалась от путей развития Латвии и Эстонии.

Эстонская ненависть к немцам была для финнов непостижимой, и финнам даже в голову не приходил московский вариант, к которому пришли лидеры Латвии и Эстонии.

Однако лидеры Латвии и Эстонии исходили из опыта быстрого падения Польши в результате совместного натиска Германии и СССР осенью 1939-го. Еще не было примера финской Зимней войны. Генерал Лайдонер считал, что якобы Финляндия предала Эстонию, не пожелав решить проблему посредством переговоров.

Отношения между Латвией и Эстонией были натянутые. Министр иностранных дел Латвии Вильгельм Мунтерс и министр иностранных дел Эстонии Карл Селтер наперегонки спешили в Москву на переговоры с Молотовым. Генерал Лайдонер жестоко осудил политику Чехословакии и высказал к ней презрение в марте 1939-го, однако сам повел себя точно так же летом 1940-го.

По мнению Мартти Туртола, оборонная способность Эстонии была на тот момент недостаточной. Осенью 1939 года ни у Эстонии, ни у Латвии не было намерения браться за оружие. Главнокомандующий Эстонии придерживался взглядов “государственного дефетизма”, то есть пораженчества. В то же время латышская электронная разведка всю Зимнюю войну транслировала Финляндии захваченные и расшифрованные ею сообщения, имевшие оперативную ценность. Когда в конце концов Советский Союз оккупировал Прибалтику летом 1940-го, ни один эстонский самолет, военный корабль или офицер не попытались просить убежища в Финляндии, хотя на той стадии подобное было осуществить еще несложно. Эстонское и латышское офицерство погибло от рук Сталина.