Читать «Рисунок с уменьшением на тридцать лет (сборник)» онлайн - страница 76

Вот старушка закашливается, брызгая хлебными крошками, закрывает рот рукой и докашливает в таком положении. Потом не спеша собирает крошки с застегнутой на все пуговицы кофты. По спине скользит шпилька и падает на сундук. Старушка вынимает из прически все шпильки, кладет их в рот; не переплетая кос, укладывает их заново, одну на другую, закрепляет шпильками, по одной вынимая изо рта.

– Кланя, иди лук порежь. Слышишь, где ты там, малахольная?

Кланя втыкает последнюю шпильку, соскальзывает с сундука и косолапо, в носках, семенит в кухню.

– С вами тут не успеваешь ничего своего сделать. Давай, достань лук, режь, сделаем винегрет, а то старый придет, есть нечего. Что смотришь? Забыла, где лук лежит? Ох, и бестолковая же ты, Кланя…

И, тряхнув огненной прядкой, рыжая принимается плести узор.

Кланя снимает со стены доску, вышелушивает луковицу и режет ее колечками, как когда-то делала мама в деревне. Когда в левой руке остается скользкая луковая горбушка, нож соскальзывает, ударяя по указательному пальцу левой руки, горбушка увертывается и укатывается под плиту.

– Ну, я же говорю, что ты малахольная. Лук не можешь порезать. Нет, пора со всем этим кончать.

Кланя стоит растерянная, из пальца капает кровь. По пути в ванную образуется кровавый след (точечная линия в оглавлении от названия «пора кончать» к номеру страницы – цифре ноль. Нет такой страницы – ноль)…

Дед возвращается из шахматного клуба. Стол в кухне завален веревками – у рыжей сегодня не клеится, она распускает образцы и бросает обрывки в свалку. Нажевалась хлеба и стол освобождать не собирается.

Кланя, снова занявшая свое место на сундуке, прислушивается к разговору на кухне. Палец обернут газетным обрывком.

– Не трогай ее, пусть сидит.

– Уйду от вас сегодня же, надоели хуже горькой редьки.

– Ну что ты, Лялечка, не надо…Ой, что ты такое красивое плетешь?

– Отстань.

– А я сегодня одновременку на пяти досках сыграл.

– Надоели вы мне. И твоя Кланя придурочная, и шахматы, и бассейн. Сегодня же ухожу, уроды, йоги недоделанные.

Голосов больше не слышно, но Кланя знает, что дед сейчас целует Лялечку в затылок.

– Бери винегрет и иди к ней в комнату.

Кланя ковыляет в кухню. Дед, положив руку на Лялечкино плечо, всматривается в ее хитросплетенье.

– Какая же ты у меня умница. Ну, не злись, не злись. Мы будем тебя слушаться. Правда, Кланя?

– Конечно, конечно, – с поклоном отвечает Кланя, уходит в комнату, кладет на кружевную салфетку газету, потом приносит миску с винегретом и две вилки. Они садятся – Кланя на сундук, дед на табуретку – и едят из общей миски. «Ну вот, как прежде», – говорит Кланя тихо-тихо, скорей всего, самой себе.