Читать «Сириус (История любви и разлада)» онлайн - страница 129
Олаф Стэплдон
В лабораторных исследованиях элементарного мышления животных собаки стабильно занимают второе-третье место на пьедестале, уступая только приматам и располагаясь рядом с врановыми птицами (Зорина; Полетаева., 2012). Но уже человекообразные приматы по проявлениям высших когнитивных способностей принципиально превосходят других млекопитающих и близки к человеку. Для того чтобы эффективно использовать свой мозг Сириус как минимум должен был им не уступать, а в чем-то и заметно превосходить. Нюансы рассудочного поведения
В любом случае Сириус стал тем, кем он стал не из-за своего большого мозга, доставлявшего ему такие проблемы в раннем возрасте, а в большей степени из-за затянувшегося периода детства. Недаром его развитие шло параллельно с развитием «сводной сестры» и основные этапы обучения слабо расходились во временных рамках. В свой срок он овладел речью, затем научился писать и из просто собаки с большим мозгом постепенно приобрел статус члена семьи.
Сириус слушает и говорит
Одна из сложнейших задач, которых пришлось решать Сириусу это овладение человеческой речью. По книге не заметно чтобы он испытывал особей проблемы, но может Быть этот процесс просто остался за кадром? Ведь, по сути, пес вынужден находиться в билингвистической среде. Собака прекрасно понимает человеческую речь, но повторить ее по понятным причинам не может, поэтому пользуется суррогатным языком. Более того, звуковой язык не является для него родным. Как и любая уважающая себя собака он в первую очередь обязан пользоваться языком запахов. Вторым по важности служит язык жестов (поз и телодвижений), а вот звуками, ласкающими человеческий слух, хищник для общения используют довольно редко. Да, есть хоровое пение, есть отдельные звуковые сигналы, но в целом с их помощью передается не более 20 % все важной информации. Даже если предположить что изменение размеров мозга как-то отразилось и на центрах управления речью, все равно неразрешимую проблему представляет строение голосового аппарата.
Он имеет другое строение и не приспособлен для воспроизведения сложных звукосочетаний человеческой речи.
Долгое время в научной среде не прекращались дебаты на тему «способны ли животные понимать человеческую речь?». Бытовавшее в обывательской среде представление о том что «собака тот же человек, все понимает, но сказать не может» весьма подробно разобрал один из отцов этологии К. Лоренц. С популярной версией его изысканий можно ознакомиться в книге «Человек находит друга» (1992). Краткий вывод звучит следующим образом: при «общении» с человеком животные реагируют в основном не на содержательную часть речи, а на интонационную, важную роль также играют прочие факторы (мимика, жесты). Чуть лучше в этом отношении обстоит дело с человекообразными обезьянами. Хотя в общении с ними в основном использовались различные лексиграммы, после длительного обучения, а также в ходе общения между собой, некоторые шимпанзе и бонобо приобрели способность понимать отдельные фразы, хотя и испытывают проблемы с синтаксисом (Зорина, Смирнова., 2006). По мнению исследователей, работавших с шимпанзе, способность их подопытных разбирать звучащую речь составляет одно из частных проявлений способности осваивать язык человека спонтанно, сходным с детьми образом. И лексиграммы, и звучащие слова используются обезьянами как знаки-референты для символической коммуникации на уровне довербальных понятий. Способность обезьян понимать речь может свидетельствовать о существовании когнитивной основы, необходимой для освоения языком (Зорина, Смирнова., 2006).
