Читать «Конспирация, или Тайная жизнь петербургских памятников-2» онлайн - страница 35

А скоро и сам следственный изолятор покинет свои исторические корпуса, новые здания для него уже построены в Колпино. На момент написания этого текста (август 2014 года) общественность еще не оповещена о судьбе, уготовленной для Крестов. Но что бы там ни образовалось – развлекательный ли комплекс, торговый ли центр, пятизвездночный ли отель или многофункциональный комплекс для сдачи помещений под офисы, – смотреть Ахматовой на него не только необязательно, но даже нелепо.

А поскольку прямой взгляд Анны Андреевны утратит смысл, весь грандиозный мемориал мгновенно разрушится, и каждый его элемент будет уже сам по себе. Впрочем, этого грандиозного разрушения случайный взгляд постороннего опять-таки не заметит.

Это ведь Ленину безразлично – на что смотреть. Куда бы он ни глядел – на баню, на пивную или на ту же тюрьму, – Ленин всегда самодостаточен. Ахматова, глядящая на Кресты, – это совершенно другое. Нет Крестов – нет смысла глядеть.

Конечно, возникнут новые смыслы – так не бывает у памятников, чтобы все у них целиком обессмысливалось. Возможно, во взгляде Ахматовой мы сумеем прочитать укор или даже иронию (пускай и нехарактерную для исторической Анны Андреевны).

Возьмут ли с собой в Колпино работники следственного изолятора гипсовую копию памятника Ахматовой? Полагаю, что да. Она ж у них на балансе?

А идею ансамбля, включающего эту копию, только так можно понять. Коль скоро бронзовая Ахматова не может в даль не смотреть, то и в гипсе отлитый двойник ищет дали для взгляда, а тут стена, – что же он тогда делает в следственном изоляторе? А ничего. Здесь не задают вопросов: этот памятник – заключенный.

Это даже не памятник, это тень памятника – с того берега реки.

Тень памятника относится к памятнику, как гипс к бронзе.

Или как тень Нила к самому Нилу.

Но тогда это уже не Нил никакой, а Стикс, что ли?

И глядит Ахматова так, словно видит сон, пристально всматривается в берег другой, в царство Аида, где томится ее близорукая тень. Вот вам и концепция. Вот вам и ансамбль.

2

Вот первый памятник Ахматовой в Петербурге. Вернее, еще в Ленинграде.

Первый Ахматовой, и он же последний вообще в Ленинграде: через четыре дня после открытия памятника Ленинград переименуют в Санкт-Петербург. Открывали памятник полторы недели спустя после провала «путча» – помните, ГКЧП и все остальное?

Не было Ахматовой в городе и вот появилась – гранитная, самозабвенная, сидит нога на ногу, руки на груди сложила… Фактор первородства в отношении морального груза еще то отягощение – тут, может быть, и не до лирических завещаний, где ставить, а где не ставить памятник. Тем более что ахматовский «Реквием», содержащий известный запрет, в школьную программу не входил, а памятник в определенном смысле школьный – он установлен в сквере перед гимназией № 209, на постаменте ясно (вернее, наоборот, нечетко) вытесано: «В ДАР ГИМНАЗИИ…», – и открытие состоялось не когда-нибудь, а в первый день учебного года 2 сентября 1991-го (первое сентября было в тот год воскресеньем).