Читать «Немка. Повесть о незабытой юности» онлайн - страница 164

Лидия Герман

Ученики, по-моему, заметили, что меня что-то подавляет, что не удавалось мне концентрировать внимание полностью на уроке. И не удивительно: в голове у меня непрерывно проходили отдельные фразы из письма: …я обязан, ты была права, мы не должны быть вместе, ты встретишь достойного тебе, преданно служить своей родине… Последний урок – рисование – был у меня в пятом классе. К доске я вызвала свою племянницу Тоню, чтобы она с мелом в руке была моделью для всего класса, для рисования с натуры, так же как я когда-то в пятом классе стояла у доски и меня рисовали. Сама я подошла к окну и дала полную волю своим мыслям. Могла ли я его в чём-нибудь упрекнуть? Нет. За что? Может быть, при других обстоятельствах можно было бы упрекнуть, что он недостаточно любит. Но не в любви дело. Я ведь знала и хотела, чтобы был этот ответ и чтобы он убедился в правдивости моих слов. А кроме всего, Павел витал еще где-то вдали, как лучший из всех. Лучший, может быть, потому, что он никогда не говорил мне о любви и никогда не предлагал мне руку и сердце. И точно так же я знала, что с ним я никогда не смогу быть вместе.

Письмо Виталия заканчивалось постскриптумом: он постарается сделать так, чтобы меня никогда больше не видеть, это было бы…

Я была ему благодарна за это письмо, за его честность.

Для меня этим закончилась еще одна глава моей юности. Мне оставалась моя работа, которая наряду с некоторыми неудачами доставляла мне много радости. Жизнь, не только моя, но и всех родственников значительно улучшилась. Муж моей сестры Марии, Александр Цвингер, вернулся в конце 1948 г. из трудармии. Как опытный тракторист, он пользовался спросом в сельском хозяйстве. Все их четверо детей имели теперь возможность посещать школу. Маруся, старшая, была уже в 7 классе.

И муж тети Веры вернулся. А моя тётушка Анна обладала замечательным талантом уметь радоваться радостью других. Её оптимизм был заразителен и положительно влиял на настроение всех окружающих. Моя мать всё еще страстно ждала возвращения своего мужа. Это придавало горький и одинокий вид её облику.

И только когда мы перебрались с ней в выделенную мне учительскую квартиру, глаза её засияли радостью, она вся преобразилась. Наша двухкомнатная квартира была когда-то классной комнатой, в которой я в конце 1941 года начинала обучение в пятом классе в Степном Кучуке. Теперь же мы жили здесь, не более чем в 100 м от школы – я и моя мама. Классную комнату перегородили стеной с дверью и сложили печь с плитой в передней комнате. Всё было свежеокрашенно, пол из широких досок окрашен в охру. Я сама не могла поверить в наше счастье. И мне предложили место для коровы в большом школьном сарае, но это я отклонила – корова должна остаться у Эллы. Моя мать всё равно ходила почти ежедневно к ней и приносила понемногу молока домой. Элла была опять беременна, и без помощи нашей матери ей было не обойтись, потому как бабушка Лиза сильно постарела и едва ли могла еще помочь в доме.