Читать «Избранные произведения в 5 томах. Книга 3: Радуга. Цыган и девственница. Крестины» онлайн - страница 2

Дэвид Герберт Лоуренс

Дома поднимался скандал. Миссис Бренгуэн не желала, чтобы так продолжалось, она именно не желала. Все ее прирожденное достоинство и чувство приличия были глубоко задеты и оскорблены. И в ближайшие дни викарий начинал поучать школьников: «Это очень печально, что мальчики из Кёссей не умеют вести себя по отношению к девочкам из Кёссей, как джентльмены. В самом деле, что же это за мальчики, которые решаются набрасываться на девочек, толкать их, драться и даже рвать их передники? Эти мальчики заслуживают строжайшего наказания, заслуживают названия трусов, потому что мальчик, который не был бы трусом…» — и так до бесконечности.

Это вызывало в сердцах Филлипсов прилив бессильной злобы, в Бренгуэновских же девочках, в особенности в Терезе, сознание собственного превосходства. Вражда продолжалась. Иногда она прерывалась неожиданным проявлением тесной дружбы. Тогда Урсула становилась подружкой Клема Филлипса, Гудрун — Вальтера, Тереза дружила с Билли, и даже маленькая Кэти находила себе пару в лице Эдди Антона. Но по существу ни Урсула, ни Гудрун не чувствовали стремления к близости с Филлипсовскими мальчиками. Это была минутная прихоть — поиграть в подружек этих мальчиков.

Снова миссис Бренгуэн восставала против.

— Урсула, я совсем не желаю видеть, как вы болтаетесь по дороге с мальчиками. Слышишь, что я тебе говорю? Прекрати, пожалуйста, свое хождение, тогда и все остальные бросят вслед за тобой.

Как ненавидела Урсула возложенное на нее представительство маленького Бренгуэновского клуба! Она никогда не могла олицетворять себя в одиночку, она всегда была Урсула-Гудрун-Тереза-Катерина, позже к ней прибавился Билли. Но помимо этого, она сама не желала больше Филлипсов. Они успели ей надоесть.

Постепенно, однако, союз Бренгуэны-Филлипсы распался, благодаря подчеркнутому превосходству Бренгуэнов. Они были богаты и имели доступ на ферму Мерш. Школьные учителя относились к девочкам с уважением, викарий разговаривал с ними, как с равными. Девочки возомнили о себе, и стали держаться высокомерно.

— Ну, конечно, ты ведь не какая-нибудь Урсула Бренгуэн, безобразная рожа, — говорил Клем Филлипс, покрываясь жгучим злым румянцем.

— Я просто лучше вас, вот и все, — возражала Урсула.

— Воображает, что лучше. Это с этакой-то мордой! Урсула Бренгуэн — безобразная рожа, — принимался он дразнить, стараясь своим криком увлечь за собой остальных. И снова наступал период вражды. Как Урсула ненавидела их насмешки! Это заставило ее совсем охладеть к Филлипсам.

Она страшно гордилась своей семьей. Все Бренгуэновские девочки гордились своим происхождением. В силу природных качеств, поддерживаемых воспитанием, они обращали внимание только на собственную семью, совершенно забывая, что она в своем существовании связана с другими людьми. Урсуле никогда в жизни не приходило в голову, что кто-то может быть о ней плохого мнения. Она полагала, что всякий, кто ее знал, должен быть удовлетворен ею и признать ее такой, как она есть. Она думала, что все похожи на нее и все равны ей. Она глубоко страдала, когда ошибалась в ком-нибудь, и никогда не прощала ему этого.