Читать «Выживший. Чистилище» онлайн - страница 174

— Серьезно, — подтвердил Кузьмич. — Да только лишили моего деда дворянского звания. Для отца и меня-то, может, и к лучшему, потому как после революции с дворянами разговор был короткий.

— Не было бы счастья, да несчастье помогло, — хмыкнул я. — А поселок ваш, наверное, Кослан называется?

— Он самый. Слышал о нем?

— Да просто на карте отмечен, а других населенных пунктов в округе вроде бы как и нет.

— Ну да, это верно, места здесь глухие. Сто верст можно пройти и ни одной живой души не встретить, только зверье непуганое. Ну так оно и хорошо, чужие люди тебя не потревожат. Я тебе сейчас еще отвара сделаю, пить нужно часто, чтобы хворь быстрее выходила. И поснедать достану, чтобы самому в погреб не лазать, силы тебе беречь надобно.

Так я и остался один в избушке коротать зимний день. Лежал, глядя в светлое пятно оконца, до которого мог дотянуться, не вставая, рукой и, поскольку заняться больше было нечем, размышлял.

Вот лежу я в таежной заимке на топчане под пестрым одеялом, дело идет на поправку, а куковать мне здесь аж до самой весны. Даже до мая, когда, наконец, море не очистится ото льда и не пришвартуются в архангельском порту иностранные суда. И на одном из них, если сильно повезет, мне удастся уплыть из страны, где меня не очень любезно приняли некоторые облеченные властью начальники. А что ждет меня там, на чужбине, где я никому не нужен? Смогу ли я что-то сделать для своей Родины, прежде чем на нее обрушится вся мощь фашисткой Германии? Или затаюсь, забьюсь в самый дальний угол планеты, чтобы там меня не отыскали люди Ежова? А может, никуда не уходить? Думаю, Кузьмич не выгонит меня, если я скажу, что хочу тут остаться. Места, как он говорил, глухие, кто меня здесь найдет? Пережду войну, потом можно будет как-нибудь легализоваться…

Нет, чувствую, не смогу спать спокойно, зная, что из-за моего бездействия будут гибнуть люди, которых я мог бы спасти. Не знаю, каким образом, но мог бы.

Ориентировочно часа в два дня я пожевал вяленой оленины с орехами, затем, чуть подождав, выпил кисло-сладко-горький отвар, который стоял подогретым на «буржуйке». Подбросил в печку дровишек и снова улегся на топчан, натянув одеяло до подбородка. Не заметил, как затянула дремота.

Проснулся от звука открываемой двери. Вернулись Кузьмич и Айва. С пояса охотника свешивались еще пяток освежеванных беличьих шкурок.

— Как самочувствие? — поинтересовался хозяин зимовья с порога, обметая унты веником из связанных пучком прутьев ивы.

— Ломит, а так жить можно. Смотрю, охота была удачной?

— Была бы лучше, не упусти я куницу. Вроде и ветка не хрустнула, даже старался не дышать, когда выцеливал, а она возьми — и сорвись. Только ее и видел… Ну ничего, я место приметил, в другой раз там поохочусь.

— А что за винтовка? Мелкашка небось?

— Она самая, ТОЗ-8, - не без гордости кивнул Кузьмич на свое орудие труда, висевшее на вбитом в стену гвозде. — Белку в глаз бить — самое то. А зрение меня еще, слава Богу, не подводит.

Охотник занялся приготовлением ужина. На этот раз горячим блюдом была перловая каша с тушенкой — крупу Кузьмич замочил еще перед уходом.