Читать «Василий Гроссман. Литературная биография в историко-политическом контексте» онлайн - страница 174

Был ли Гроссман одинок на самом деле – трудно судить. Однако вряд ли случайно герой его повести размышляет постоянно о раскаянии, одиночестве.

Неизвестно, читал ли Атаров последнюю гроссмановскую повесть. Важно, что он акцентировал мотивы одиночества, раскаяния, негодования в поздних рассказах.

Суждения Атарова противоречили биографическому мифу Гроссмана, созданному Липкиным. Возможно, поэтому они и вызвали столь резкие возражения мемуариста. Даже инвективы, обоснованные только вымыслами.

Критический дискурс

Можно отметить, что от всех статей о Гроссмане, изданных после его смерти, атаровское предисловие к сборнику отличается разительно. В нем есть то, что, по словам критика, свойственно последним рассказам писателя – чувства сопричастности, вины, скорби, надежды. Пусть и несколько замаскированные ссылками на актуальные пропагандистские установки.

Содержание книги, изданной в 1967 году, характеризовалось тоже весьма эмоционально. Атаров утверждал, что к «раскаленным рассказам писателя-антифашиста Гроссмана – таким, как “Дорога”, “Авель”, “Тиргартен”, – вплотную примыкают, как бы даже возгораясь от их жара, рассказы бытописателя. Это и есть основная часть книги: “Несколько печальных дней”, “Лось”, “Из окна автобуса”, “Обвал”…».

Далее предлагалась оценка интенций автора. Они, согласно Атарову, были выражены вполне ясно и неизменно: «Все тот же Гроссман. Те же коллизии добра и зла стоят перед ним, те же образы его осаждают. Увидевший треблинский ад писатель не разучился ужасаться и повседневному, привычному всем нам зрелищу эгоизма и сытости, душевной беспамятности и слепоты равнодушия».

Итоговые выводы формулировались в качестве риторических вопросов. Разумеется, о прагматике выпуска сборника: «Так что же, нужна ли нам, полезна ли нам эта литература нравственной сосредоточенности – поступка по совести и поступка против совести? Или, может быть, нам предпочтительней для коммунистического воспитания людей литература утилитарной целесообразности поступка?».

Полемика здесь подразумевалась. Автору рассказов, опубликованных в сборнике, порою инкриминировали пессимизм, негативно влияющий на читателей. И Атаров подчеркивал: «Я вижу большое общественное значение творчества Василия Гроссмана в том, что он будит беспокойство, не дает нам заслониться и остынуть».

Далее вывод конкретизировался. Гроссман, согласно Атарову, всю жизнь исполнял долг писателя: «Быть добрым к людям – они этого заслуживают – и не давать им от себя самих заслониться».

Подчеркнем, что основное место в атаровском предисловии уделено анализу очерка «Добро вам!». Он и ранее был замечен критиками.

Так, на публикацию в «Литературной Армении» первым откликнулся столичный ежемесячник «Дружба народов». Этот журнал и специализировался на издании переводов литературы так называемых союзных республик. В июньском номере 1966 года помещена рецензия В.Я. Канторовича – «Поэзия и философия одного очерка».