Читать «Осененные гвардейским стягом. Повесть» онлайн - страница 30

Теперь вспомнил. Вспомнил, как перед выходом в Феодосию ко мне подошел дальномерщик Федор Плотников и попросил дать ему рекомендацию в партию.

- Хочу идти в бой коммунистом, товарищ капитан второго ранга…

И вот Плотников с честью выдержал суровое испытание.

…Мина ударила в угол мостика. Плотникова оглушило, швырнуло на паелы. Очнувшись, краснофлотец кинулся к дальномеру. Прильнул к окулярам. Слева от мола сверкнули вспышки пламени. Немецкая батарея! Плотников быстро определил дистанцию до нее, передал данные артиллеристам. Залп, другой - и батарея умолкла. Плотников развернул дальномер в другую сторону, готовый засечь новую огневую точку, но в это время в дальномер угодил немецкий снаряд. Осколки изрешетили шинель Плотникова, один поранил матросу лицо. Но он не обратил внимания на боль и льющуюся кровь. На мостике вспыхнул пожар, и Плотников кинулся тушить огонь. Пламя гудело на ветру, загорелся кранец с сигнальными ракетами. Плотников высыпал ракеты на настил и стал затаптывать их ногами. На помощь ему подоспел сигнальщик Сергей Краковский. Вдвоем моряки справились с огнем, после чего Плотников вновь вернулся к дальномеру. Он устранил повреждения, и через некоторое время артиллеристы получили новые данные для стрельбы.

Не успел военком закончить свой рассказ, как весь корабль содрогнулся от тяжелого удара. Мы едва устояли на ногах. И тотчас поступил доклад: снаряд попал в фок-мачту, осколками повреждена первая зенитная установка, ранено несколько зенитчиков. И снова начался пожар. С мостика видно, как метнулся к огню комендор Дмитрий Куриленко. Правая рука матроса висит безжизненно, но, несмотря на это, Куриленко вместе с краснофлотцем Подберезным стал сбивать огонь. Полетели за борт приготовленные к стрельбе снаряды. Повернут вентиль пожарного крана. Но воды нет.

Перебита магистраль! А на палубе уже пылает высыпавшийся из снарядов порох. Пена огнетушителей бессильна против него. Вижу, как здоровой рукой Куриленко сдирает брезент и набрасывает его на огонь. Красные языки пытаются вырваться из-под брезента, но сила их слабеет, и скоро лишь клубы едкого дыма, разрываемого на части ветром, напоминают о бушевавшем только что пожаре.

- К орудию! - слышится команда Куриленко, и уцелевшие номера расчета занимают свои места…

Звонок с юта. Это старпом Агарков.

- Корма подошла почти вплотную, - доложил он. - Устанавливаем сходни.

Константину Ивановичу некогда было рассказывать о том, что, когда до мола оставалось метров пять, разбежался и прыгнул на причал краснофлотец Михаил Федоткин. С борта ему быстро подали швартов, и Федоткин закрепил его за пал. Сходни установили буквально за минуту, и на берег неудержимым потоком устремились десантники.

Бой за Феодосию вступил в решающую фазу. Вся видимая вокруг панорама дышала пламенем. Ни на секунду не умолкали пушки и пулеметы. Один из залпов нашего главного калибра угодил в склад боеприпасов. На берегу встала стена огня, который разгорелся еще ярче после того, как спаренные 100-миллиметровые установки лейтенанта Машенина подожгли цистерны с бензином. Зарево залило весь порт, и в его багровом свете я увидел в бинокль колонну немецких танков. Они ползли к порту, стреляя на ходу. Танки против крейсера! Такое вряд ли кто мог припомнить. Но наши артиллеристы начеку. Не успела танковая колонна вступить в бой по-настоящему, как ее разметали снаряды главного калибра крейсера. Как и водится, за танками шла пехота, но ее прижали к земле счетверенные пулеметы главного старшины Степана Буркина.