Читать «Возвращение в Михайловское» онлайн - страница 185

Кстати, с Пушкиным она вовсе знакома не была – только по его стихам и восторгам Плетнева. Девицу звали София – как у Грибоедова. Ее первой – и недавней любовью, еще не совсем забытой ею, был некто Каховский.

Схолия

«Призрак бродит по Европе» – призрак романтизма. «Сей парнасский афеизм» – нечто неясное по сей день. Нечто ускользающее. Он и сегодня вызывает в иных насмешку, в иных – зависть глумление или ностальгию по нему… (Как по духовной родине.) Поздний Белинский, Чернышевский, Добролюбов и прочие – не говоря уж о советских литературоведах, – думали, что окончательно погребли его под пластами своих представлений о художественной реальности. Меж тем даже непонятно по-настоящему – когда он появился? В конце восемнадцатого века (сменивши классицизм) – или в конце тринадцатого? До Шекспира? После? Он возникал, и прерывался, и возвращался снова. Сейчас снова в нем нехватка – это очевидно. Его начинают жаждать или ждать – должны бы алкать, если не хотят, чтоб погибло человечество.

Определение ему подыскать не легче, наверно, чем было Пастернаку найти «определение поэзии». («Это щелканье сдавленных льдинок – Это туго налившийся свист, – Это двух соловьев поединок…» И все не то!)

На языке понятий – никак, но вот на примере… Вертер – герой «Страданий юного Вертера» Гете, который «при каждом удобном случае льет слезы, отдается возне с малышами, продолжает любить Шарлотту» (подругу почтенного Альберта) – «заливаясь потоками слез, они вместе читают Оссиана» (язвит над ним автор «Лолиты»), – так вот, этот герой и этот роман был любимым героем и любимым чтением Наполеона Бонапарта. – С этой книгой он не расставался в походах. Когда Наполеон почти завоевал Германию – он мечтал встретиться с Гете – встретился и был явно разочарован прагматическим, сдержанным и несколько чопорным немцем (вдобавок еще политиком – хотя и захудалого герцогства) – совсем не похожим на Вертера. «Он с лирой странствовал на свете – Под небом Шиллера и Гете….» – это Ленский и только. Но Бонапарт с «Вертером» под рукой – вел свои сраженья.

Эта адская смесь: Вертер и – Бонапарт – верно, и есть романтизм!

Конец Первой части

Часть вторая. Июль

I

Весь июнь он истово трудился над пьесой – первыми сценами, и мог считать, что довольно преуспел в ней. Не то что в романе, который снова не двигался.

Лето выдалось жаркое и началось прямо с середины – не беря себе обычной для севера, даже северо-запада, паузы – для раскачки («Ах, наше северное лето – Карикатура южных зим…») – в июне уже наступила жара. Сразу запахло югом и нежностью. Спелой травой. Небо – пока не набегали тучи, было глубоким и ясным, как стекло. Снова – Божий храм, – и казалось, вот-вот грянут колокола. Всего-то раз или два туманила его очи гроза.