Читать «Легенды горы Кармель» онлайн - страница 47

Это была уже иная Хайфа, нежели та, о которой шла речь в двух предыдущих историях. В 1265 году Хайфа крестоносцев была захвачена Бейбарсом Мамлюком, значительная часть населения изгнана, и за несколько последующих десятилетий город очень изменился. Но дело не только в тех изменениях, которые претерпел город. Помимо этого, и сама история, которая произошла в Хайфе и в достаточно отрывочной форме была описана в нескольких документах того времени, в повести «О любящем и любимом» – в процессе редактирования, переосмысления и благодаря различным компиляциям – изменилась почти до неузнаваемости. Именно поэтому мне бы хотелось очистить эту историю от всевозможных фольклорных и сказочных наслоений и изложить ее так, как она – судя по сохранившимся документам – запомнилась ее непосредственным участникам и свидетелям. Разумеется, и в этом случае сохраняется вероятность того, что воспоминания свидетелей могут не во всем соответствовать происшедшему, однако, как кажется, анализ этих воспоминаний все же является наиболее достоверным способом восстановить историческую истину. Соответственно, дальнейшее изложение будет следовать сохранившимся городским документам и некоторым текстам, которые впоследствии оказались в Египте. В случае же разночтений между текстами – а в данном случае между различными документами действительно существуют разночтения – придется с некоторым разочарованием признать, что далеко не во всех своих деталях эта история может быть полностью реконструирована.

В своей сказочной форме она начинается с чрезвычайно искусного изображения газели на ткани. «Да будет прославлен Аллах, обучающий человека тому, что он не знал», – гласит повесть «О любящем и любимом»; и принц Тадж аль Мулук просит ее героя рассказать о том, «что же произошло у него с владелицей этой газели». На самом же деле, разумеется, не было не только никакой газели, но, вероятно, и Тадж аль Мулука. Прототип этой истории по имени Юсуф – впрочем, описанный в сказке под именем Азиз – родился в Хайфе в конце тринадцатого века в достаточно обычной, хотя и зажиточной купеческой семье. Впрочем, уже в юности он отличался поразительной красотой. Повесть «О любящем и любимом» не называет имени его отца, но городские бумаги сообщают, что его звали Авраам ибн Дауд – иначе говоря, Авраам сын Давида – из числа немногочисленных еврейских семей, которые оставались в Хайфе в те времена. Вместе с Юсуфом росла и его двоюродная сестра, дочь покойного брата Авраама; ее мать тоже умерла. Повесть называет ее Азизой, хотя на самом деле двоюродную сестру Юсуфа звали Эстер. Эстер была девушкой застенчивой, немного странной и мечтательной. Повесть «О любящем и любимом» утверждает, что Юсуф и Эстер с детства спали в одной постели, однако никаких документальных подтверждений этому утверждению найти не удалось. В то же время сохранилось упоминание о том, что с самого детства Авраам ибн Дауд планировал брак Юсуфа и Эстер и даже было назначено время для того, чтобы написать брачную запись. Однако обстоятельства сложились несколько иначе и внесли изрядную неразбериху в изначальные планы. Семья ибн Дауда жила с восточной стороны города, у подножья горы, и в узких переулках у моря Юсуф оказывался крайне редко. Поэтому, оказавшись однажды в лабиринте приморских переулков, он быстро потерялся и несколько испугался. Дело в том, что, хотя Юсуф отличался исключительной красотой, характером он был осторожен и даже несколько пуглив. Он предусмотрительно разостлал платок, чтобы не испачкать новую одежду, и сел на ступеньку; от растерянности по его щекам градом катился пот. Но протереть пот ему было нечем, поскольку на своем платке Юсуф уже сидел.