Читать «Старая дорога. Эссеистика, проза, драматургия, стихи» онлайн - страница 32
Роман Максович Перельштейн
«Я позволю себе напомнить два евангельских суждения, которые, казалось бы, противоречат друг другу: «творю волю пославшего меня» – значит, человек все делает не от себя; а с другой стороны, «сказано древним, а я говорю вам». То, что сказано древним Моисеем, считалось Божьей заповедью, голосом Бога. Но полная привязанность к Святому Духу дает полную свободу по отношению ко всем прежним следам прикосновения Духа, ко всем тем словам, в которых отпечатались откровения прошлого».
Вот что стоит за размышлениями мудреца. Эпоха Святого Духа – это не набор красивых слов. Менее всего как мыслителю ему были свойственны утопизм и прекраснодушие. Чурался он, подобно мастеру дзен, и «привычных штампов возвышенного». Нам стоит прислушаться к его пророчеству, но не как к тому, что всех нас с неизбежностью ждет, а как к тому, что мы должны воплотить в жизнь, вопреки духовной расслабленности и мессианской одержимости нашего века.
Дудочка
«Я мыслю, следовательно, я живу», – подумал тростник за миг до того, как был срезан серпом. Пастушок из тростника вырезал свирель и заиграл на ней. «Я все еще жив, – пропел тростник. – Я жив, потому что я люблю. А почему я люблю, я не знаю. Наверное, потому, что пою. А может быть, пою, поэтому и люблю. Но лучше об этом не думать. Кто-то извлекает из меня волшебные звуки, и это главное». Козопас не расставался со свирелью. Он встречал солнце своей незамысловатой песней и провожал его. «Как велик мир! – пел тростник. – Как много я узнал и увидел! Теперь я по-настоящему живу». Но ночью случился пожар, и дудочка сгорела. «Меня больше нет», – решил тростник, – потому что, оглядевшись, нигде себя не нашел. Не увидел он и пастушка. «Меня нет, но я не могу не любить, – открыл тростник. – Наверное, я стал губами козопаса, его дыханием. Поэтому я лечу над озером вместе с пухом и пеплом. А может быть, я и есть этот пепел, этот пух. «Кто же я?» – спросил пепел у ветра, и услышал музыку. Она доносилась то ли сверху, то ли снизу. Это играл пастушок. Он вырезал новую свирель, которая сначала оплакивала прежнюю дудочку и прежнюю жизнь козопаса, но когда взошло солнце, пастушок от всего сердца стал славить новый день. «Если жив пастушок, если жива музыка, то жив и я», – прошептал тростник.
Тайная свобода
Вышедший в 2014 г. поэтический сборник Зинаиды Миркиной «Тайная скрижаль» имеет второе название: «Книга памяти Григория Померанца». В первых трех разделах книги – новые стихи, никогда раньше не печатавшиеся. Время нарастающей болезни Григория Соломоновича и приближающейся смерти отражено в разделах «Неведомая горю тайна» и «Сейчас мы оба у порога». Третий, может быть, самый главный раздел книги «Вослед тебе» написан после ухода Померанца. Все три раздела – стихи 2012-го и первой половины 2013 года. В четвертом разделе собраны стихи из разных сборников и разных лет. Очень немного из того, что особенно любил Григорий Соломонович.
Более чем полувековой супружеский союз Померанца и Миркиной с самого начала складывался как союз двух «промытых Духом и Огнем» сердец. Они соединили свои судьбы тогда, когда сложились как личности, когда встретились на той глубине, где всё навсегда. Это и есть встреча в Боге. «Протянуто пространство рая / Меж двух смешавшихся сердец».
