Синий купол, зеленый шатер,предвкушение рая.Где сосновый раскинется бор,там душа замирает.И огонь по нему, и топорхорошо погуляли.Веет гарью в лесудо сих порот плешин и прогалин.Но стоит невесомый собор,служит вечный кузнечик.И приволье такое, простор,что измерить и нечем.
* * *
Сквозь иглу пробивается луч золотой.Я стою в тишине у могучих корней.Мы с Тобою одни на дороге лесной.Все, что было и будет, – во власти Твоей.Корабельная даль залита янтарем.Луч пронзает ручей и сверкает на дне.Тишина у корней. Мы с Тобою вдвоем.Полной власти над нами не нужно Тебе.Неприметно за камешком время течет.Ткется жизни студеной незримая нить.Все сбылось, что загадывал, Отче.Ещезагадать не успел я – сбылось…Так и жить.Дело рук Твоих эта непрочная плоть.Глубина непорочная быстрой воды.Ты проточную душу заметишь, Господь.Ты воззришь на нее со Своей высоты.И войдешь в эту душу небесным огнем,тишиною живой, беззащитностью всей,колыханием ветки еловой, ручьем,всем Собой.На рассвете войдешь.У корней.
* * *
Раздвину косматые ветви, замру –сохатого я повстречаю в бору.Мне станет неловко – я видел царя.И я осужден, и помилован я.Стояли, и луч между нами висел…Откроются тайны не сразу, не все.Но всё, что я вижу и чем дорожу,на долгую память узлом завяжу…Я выйду навстречу лесному лучу.И сердце ему безоглядно вручу.И хвойному свету отвечу: «Я здесь!Ты видишь?Не телом и духом, а – весь».
* * *
Кем я был, кем я стал, кем я буду, спрошу у дороги,что изведал я в жизни, а что мне еще предстоит.Взглядом небо окину и склон густолистый пологий.На березу сосна навалилась и тихо скрипит.Вот и жизнь начинается. Чистая взмокла рубаха.Птицу серую видел в лесу я, потом на лугу.Славка, пеночка? Кто же ты, звонкая юркая птаха?Я тебя разглядеть не могу и узнать не смогу.Всюду птицы Твои, о которых я знаю так мало.Как Тебя прославляют певуньи лугов и лесов!И моей благодарности нет ни конца, ни начала.И уже не найти мне единственно правильных слов.
* * *
И станет серым то, что было синим…Накрапывает. Тянется осинник.Охваченный невидимой бедою,он смотрится в меня лежалой мглою.Тяжелым илом с Волги потянуло.В своих сетях снует паук сутулый:чешуйки, души, все, что шелестити носится, мерещится, блестит,добычей станет. От болиголоварябит в глазах. Земных вещей основасквозь дождик проступает угловато…Во всем погода эта виновата.И станет серым то, что было синим…И кажутся напрасными усилья.Кружится сердце, носится в потемках,в осинах частых-частых, тонких-тонких.И вдруг Твоих просветов перекличка.Ты наизнанку вывернул, на ничкумою тревогу, мой нелепый страх,мой прах, лишив его законных прав.Дождь теплый стал накрапывать упрямей,приветливей. Осины между намипошли дружнее, тьма спустилась быстро…Где тьма густая, там и Божья искра.
* * *
Невесомее облака,беззащитнее тела,Он слабее проломника,лепестков его белых.Бескорыстно прощающий,потому – Всемогущий.Власть Свою отметающий.Плоть Свою отдающий.Не затем Он явил намвасилек и мордовник,не затем осветилосолнце ясень огромный,чтобы в страхе, униженноперед Ним трепетали.Не о том сосны рыжие.Не про то эти дали.Все любовью спасается –вот о чем эти ветвишелестят и качаются.Вот о чем эти ветры.Дай мне слабость великуюбез конца и без края!Я Твоей земляникоюее призываю.Тьму осилю я внешнюю –ту с Тобою разлуку.Дай мне слабость нездешнюю,чтобы вынести муку.Эту слабость высокую,что во мраке светила,что становится силой,даже смерть превозмогшую.
