Читать «Генделев: Стихи. Проза. Поэтика. Текстология (сборник)» онлайн - страница 285
Евгений Сошкин
77
78
Вавилон был и ключевым культурным центром диаспоры, где были кодифицированы высочайшие духовные ценности иудаизма (Вавилонский Талмуд) и откуда многие изгнанники возвратились на свою историческую родину. Нелишне вспомнить, что в среде советского еврейства 1970-х гг. Вавилон (наряду с Египтом) постоянно уподоблялся России, библейский призыв «Отпусти народ мой» и спиричуэл «Go Down Moses» c этим рефреном зажигал сердца, в применении к Москве и Кремлю бытовало сленговое ивр. – идишское
79
Как певец-Арион «Нового Ариона» и поэт-касатка «над самым дном / эхом на свой крик» в малой поэме «В первый праздника день когда…» (
80
Хотелось бы вкратце указать на сходство поэтических медитаций Генделева с практикой экстатической каббалы А. Абулафии и неожиданно (интуитивно?) «лурианский» ранний текст «Баллада о разбитом бокале» (
81
Цитируя Каганскую, «Генделев – поэт теологический, но совсем не религиозный» (
82
Обращение к Сафо актуализировалось популярным рассказом Дж. Сэлинджера «Raise High the Roof Beam, Carpenters» (1955), в русском пер. Р. Райт-Ковалевой (1965) «Выше стропила, плотники» – ср. в конце поэмы: «или каменотес –
83
Данный фрагмент строится на отрицании претекста – песни Б. Окуджавы «Опустите, пожалуйста, синие шторы…» (1959): «Вот стоят у постели моей кредиторы / молчаливые: Вера, Надежда, Любовь».
84
Соответственно, «Стихотворения», с. 55; «Праздник», с. 98; «В садах Аллаха», с. 43; «Интервью с Михаилом Генделевым», с. 221; «Солдатское танго». Разумеется, лишь в посмертии можно вспоминать смерть, как в заглавии последней книги «Любовь, война и
85
Из стихотворения «Салют» (
86
Впрочем, мотив посмертного возвращения скрыто появляется уже в «Элегии» с ее рефреном «Я к вам вернусь…» (
87
88
Или реплика Грушницкого в разговоре со столичной барыней, чтобы отвадить ее от Печорина.
89
Как на ладони, как смятая постель…
90
Как это было сказано еще до начала нашей эры? «Нельзя не впасть к концу, как в ересь, в неслыханную простоту». Вот именно: к концу, только не собственному – всеобщему.