Читать «Яна и Ян» онлайн - страница 64

Весь отпуск я пребывал в трансе. Почти безвылазно сидел в пражской квартире и по нескольку раз на дню звонил в больницу, справлялся о Яне. А в ответ слышал одно и то же: положение все еще серьезное. Наконец появились незначительные улучшения. Потом ей стало гораздо лучше, но посещения были запрещены.

А если бы и не были запрещены, мне все равно нельзя ее навещать, чтобы она не волновалась: это могло ей повредить. Зайти к ним домой я тоже не решался. Лацо я послал телеграмму, чтобы он не ждал нас, не сообщив о случившемся. Не хотелось портить ему отпуск, тем более что он был с Верой. Он бы, конечно, приехал.

Как я мечтал вернуться обратно в часть! К душевным терзаниям прибавилось одиночество. Папа все еще работал на строительстве автострады, Иван с Эвой отдыхали на Балатоне, а мама лежала в больнице, но ей уже было лучше. Я навещал ее, и мне каждый раз становилось не по себе, когда она спрашивала о Яне, интересовалась, не терзает ли меня что-нибудь, потому что уж очень я худой и бледный.

С Лацо я не встретился даже в части. Сразу после отпуска его откомандировали на политучебу. Мне поручили командование первым взводом, Поспишилу — вторым. Капитана Рихту повысили в звании и должности: он стал майором и командиром батальона. Работы у нас заметно прибавилось, и потому не оставалось времени на мучительные размышления. Но все же через день я регулярно звонил в больницу. Однажды в конце августа мне сказали, что Яна уже дома, однако на душе у меня не полегчало…

Целую неделю я писал Яне письмо, накидав полную корзину черновиков. Поспишил рассказывал всем, что я стал графоманом и рвусь участвовать в литературном конкурсе. Плевать мне было на то, что обо мне говорят. Весь ужас заключался в том, что письмо вернулось нераспечатанным. Адрес перечеркнули, а сверху Яниной рукой был написан мой…

Я посылал ей письмо за письмом, но все они возвращались обратно. Я буквально сходил с ума, потерял аппетит и сон, и конца моим мучениям не предвиделось.

В тот вечер, когда я решил все-таки сходить в санчасть за снотворным, до меня донесся знакомый голос:

— Янко!

До полуночи мы сидели у реки. Говорил больше я, а Лацо слушал и молчал. Потом сделал вывод:

— Нет смысла писать письма, если она их не читает. И правильно, между прочим, делает. А ты ждал другого? Тебе нужно с нею обязательно встретиться. Но сейчас ты увольнительной не получишь, дел по горло, приближается принятие присяги новобранцами. А сразу после этого ты пойдешь к Рихте и расскажешь ему обо всем. Ясно? Он тебя поймет, к тому же ты у него на хорошем счету. Одним словом, я думаю, он даст тебе увольнительную, и ты возьмешь курс на Прагу! Конечно, тебе будет нелегко, но ты же мужчина…

Присягу новобранцы будут принимать через две недели.

— «…Ах, это время ветром унесло…» — грустно подпевают они Захариашу после ужина, и кажется, что унылое настроение навевает сама природа: с деревьев дождем падают листья, а от реки, из тумана, неслышно подкрадываются сумерки.

— Унести-то унесло, — как бы невзначай замечает Лацо, — а вот что принесет? — И он лукаво подмигивает мне.