Читать «Яна и Ян» онлайн - страница 208

Вообще, Вера пришла в сознание по пути в больницу. Поначалу казалось, что она отделалась сравнительно легко, и только Йозеф, пока весь персонал занимался Яной, благодаря богатому опыту в области травматологии обнаружил у нее трещину в черепной коробке. Иначе… Но об этом страшно было даже подумать.

А вчера Лацо сообщил мне, что, возможно, в конце недели отвезет Веру к своим родителям в Попрад.

Яна все еще в больнице. Когда на четвертый день после операции я смог войти к ней, она спала. Теперь она уже не была бледной как мрамор — сказывалась высокая температура. Я стоял не шевелясь. Вдруг она открыла глаза и пристально посмотрела на меня, словно не узнавая, потом положила руку на живот, и из глаз ее брызнули слезы: «Что с ней сделали? Поди спроси, я должна знать!..»

Доктор Навратил посоветовал мне уехать. Критическое состояние миновало, боль Яна переносила с удивительным мужеством (впрочем, такова моя Яна), только не могла примириться с мыслью, что потеряла ребенка. А встречи со мной доставляли ей лишнее беспокойство. Да и мне пора было возвращаться в академию. Гонзика взяла к себе бабушка, мать Яны, и я был ей чрезвычайно благодарен.

В Брно я сразу засел за учебники. Преподаватели проявили по отношению ко мне большую чуткость, а товарищи по курсу на практике доказали, что такое настоящая дружба. Ньютон следил, чтобы никто не занимал телефон в то время, когда я обычно звонил в больницу, жены Зденека и Лудека написали, что готовы взять к себе Гонзика, пока Яна не поправится… И вообще, ребята вели себя здорово.

Экзамены за зимний семестр, несмотря на выпавшие на мою долю испытания, я сдал словно играючи. Даже поволноваться как следует не пришлось. И ребята сдали почти все экзамены на «отлично».

Зато как я волновался, поднимаясь по лестнице к Яне! На этот раз она уже улыбнулась мне. Она была неузнаваемо худой. Глаза на бледном лице казались просто громадными.

— Ты выглядишь так, как тогда, когда приходил с букетом просить моей руки, — прошептала она, становясь снова моей Яной.

О погибшем ребенке не было сказано ни слова. Говорили главным образом о Гонзике. В ящике ночного столика Яны лежал пакетик с рисунками, на которых были изображены оранжевое солнышко, домики с кривыми трубами и лыжники. Нам предстояло решить, как быть с их автором. Сейчас за ним присматривал дедушка, однако в понедельник он должен был приступить к работе. У меня, правда, были недельные каникулы после сессии, но что потом?

Яна сама завела разговор о сыне. Она показала мне письмо, в котором Ирена предлагала взять мальчика к себе: мол, они с матерью-пенсионеркой будут этому очень рады.

— Как мило с ее стороны, не правда ли? — спросила Яна. — Что ты на это скажешь?

Я пожал плечами. Ирена говорила об этом и раньше, сразу же после моего возвращения. И хотя мысль казалась очень заманчивой — Гонзик в таком случае был бы рядом со мной, — я вежливо отклонил ее предложение. Вечер по случаю дня ее рождения навсегда оставил во мне горький привкус. Из-за него я отговорил Яну от поездки в Брно, и меня до сих пор мучают угрызения совести. Ведь если бы она приехала в Брно, вероятно, несчастья не произошло бы. Но потом…