Читать «Яна и Ян» онлайн - страница 147

Вообще-то его слова должны были меня обрадовать. Но не обрадовали. Наверное, я в чем-то очень ошибаюсь. Слабаков и нытиков я не переношу, впрочем, среди танкистов они вряд ли и прижились бы, но здоровье — слишком дорогая вещь. Я вспомнил, как на действительной службе мы перевоспитывали Пушкворца, который здорово трусил при освоении техники форсирования водных преград. Уж как только мы его не ругали, как не называли — и салагой, и водолазом, и привидением!.. И только наш командир Рихта не забывал побеспокоиться о его здоровье, причем сам он казался нам сделанным из стали, был настоящим воином. Как удачно сочетались у него человечность и мужественность! Я же сначала придерживался одной крайности, а теперь впадаю в другую. И на Яну я тогда напрасно обрушился, она была права. Скршиван рвался вести танк с высокой температурой не только из любви к боевой технике, но и из желания доказать мне, какой он солдат. Придется с ним объясниться…

Учение продолжалось четыре дня и пять ночей. Непрерывно.

Когда после возвращения в гарнизон мы с Лацо, еще не успевшие как следует отогреться и отойти от рева двигателей и зрелища вздымавшихся перед глазами фонтанов снега и глины, подходили к нашему дому, я увидел, как на балконе весело и мирно, словно символические белые флажки, трепетали пеленки.

Лацо показал на них кивком и принялся философствовать:

— Многое изменилось в этом мире за две или три тысячи лет, но одно осталось неизменным: Одиссеи всегда возвращаются из своих странствий, а верные Пенелопы ждут их за прялкой. Тебя это не трогает?

— Фантазируешь ты, брат, что-то слишком часто, ну да ладно, у тебя есть оправдание — мозги с мороза наверняка еще не оттаяли, — проворчал я. — Моя Пенелопа хоть и не прядет, но на меня все равно сердится. По-твоему, это должно меня трогать?

— Жаль, что твое знакомство с Гомером столь ограниченно. Иначе тебе было бы известно, что Пенелопа тоже порядком злилась на своего мужа. Ведь она сидела у прялки, а его в это время где-то черти носили. И как ты думаешь, что она сделала, когда он вернулся? Она бросилась ему в объятия. Все Пенелопы одинаковы…

Хорошо ему говорить! Может быть, он прекрасно знает «Одиссею», зато плохо знает мою Яну.

Тепло и сердечно меня обняла лишь ее мать — она приехала к нам, пока мы были на учении. Потом она быстро начала снимать белье, потому что веревки были натянуты не только на балконе, но и в прихожей, и в нашей комнате.