Читать «Индустрия счастья. Как Big Data и новые технологии помогают добавить эмоцию в товары и услуги» онлайн - страница 120

Через год у Морено появился еще один шанс применить социометрию – в Нью-Йоркской профессиональной школе для девушек, расположенной в Хадсоне. Только теперь он сфокусировался на личных отношениях девушек друг к другу и задавал им вопросы о том, с кем бы они хотели жить в комнате или кого они уже знают. Данное исследование позволило Морено впервые создать социометрические карты результатов, которые демонстрировали связи между студентками – это были проведенные от руки красные линии. Позже они были опубликованы в 1934 году в его работе «Кто выживет?» Отныне стала видна другая сторона социального мира. И именно эта визуализация общественных отношений оказала решающее влияние на наш взгляд на социум в XXI веке.

То понимание социальной жизни, которое дала социометрия, было, несомненно, более индивидуалистическим, чем существовавшее ранее. Коллектив теперь являлся результатом спонтанных движений эго различных людей. И эти люди могли снова разойтись. Как считал Морено, американская культура строилась именно на такой свободе, позволяющей вступать в группы и выходить из них. Однако социальная наука, которая признавала эту индивидуальную свободу, было далеко не однозначной. Возникало две проблемы.

Во-первых, настоящая социальная жизнь во всем своем многообразии оставалась недосягаема для анализа исследователей. Виды данных, которые используются в социометрии, крайне просты. Так же, как социальные сети предлагают пользователям определенные формулы для описания своих любовных отношений («не замужем», «есть друг» или «все сложно») и для своего отношения к другим пользователям («друг» или «подписчик»), социометрия Морено могла добиться успеха в конкретном случае, только если выяснялись какие-либо нюансы. Уйдя от неестественной обстановки фрейдовского кабинета, человеческая психика уже не рассматривалась столь пристально. Чтобы объединить науку об обществе с наукой об отдельном человеке, социометрии пришлось значительно упростить и первое, и второе. Конечно, подобная простота тоже способна оказаться притягательной: стоит только вспомнить ту лондонскую презентацию Николаса Кристакиса. Чтобы использовать научный подход в работе с социальным миром, элитам необходимо было закрыть глаза на нюансы и культурные особенности.

Во-вторых, возникает вопрос: что делать с огромнейшим количеством данных, появившихся в результате рассмотрения общества в качестве межличностных отношений всех людей? Как их все учесть, и есть ли в этом смысл? Морено не мог ответить на этот вопрос. Причина, по которой анализ социальных сетей  начался только в 1960-е, связана не с тем, что ученые пытались найти подходящую теорию, а с тем, что у них не было инструмента для обработки такого количества цифр. Как мы видели, математические вычисления, которые намеревался провести Морено, были очень сложными. Анализ социальных сетей развивался в США в период 1950-1960-х годов очень медленно, поскольку способ обработки таких огромных объемов данных еще не придумали. Были продуманы алгоритмы по раскрытию этих социальных данных, однако у университетов еще не имелось компьютеров, способных автоматизировать подобную работу.