Читать «Самое обыкновенное убийство. Где тебя настигнет смерть? (сборник)» онлайн - страница 63

Нет, все напрасно. Не мог я злиться на Клэр. Она, конечно, дала мне отставку, но честно объяснила, почему это делает. После этой ночи я уже никогда не смогу по-настоящему на нее разозлиться. Даже когда женюсь и у меня будут дети и внуки, воспоминание о ней все равно останется в моей памяти. Пора сматываться отсюда, а то еще разревусь, чего доброго. Я вышел на Южную Кларк-стрит и сел в трамвай.

Глава 13

– Войдите! – откликнулся дядя, когда я постучал к нему в дверь. Он еще не вставал.

– Разбудил тебя, дядя Эм?

– Нет, парень, я уже полчаса как проснулся. Лежу и думаю.

– Клэр уехала из города… кажется.

– То есть как это «кажется»?

Я сел на край кровати, и дядя, взбив повыше подушку, произнес:

– Рассказывай. Личное можешь опустить, но сообщи все, что девочка говорила про Гарри Рейнолдса. И про Голландца расскажи, и про то, что случилось утром. Начни прямо с того, как ушел отсюда вчера.

Когда я закончил, он заметил:

– Ну и память у тебя, Эд… только в ней, по-моему, пробелы есть?

– Какие пробелы? Да, Клэр не всегда говорила правду о себе, но какое отношение это имеет к нашему делу?

– Может, и никакого. Этим утром – или у нас уже день? – я чувствую себя стариком. Словно мы гоняемся за собственными хвостами без всякого толку. Может, ты соображаешь лучше, чем я. Бассет меня беспокоит, вот что.

– Он не приходил к тебе?

– Нет, потому я и беспокоюсь. Что-то пошло не так, а что, непонятно.

– Почему, дядя Эм?

– Ну как тебе объяснить? Раз ты у нас западаешь по музыке, скажу так: где-то в аккорде затесалась фальшивая нота. По отдельности они вроде верные, но аккорд фальшивит. Не мажор, не минор, не уменьшенная септима, просто фальшь.

– А инструмент не можешь назвать?

– Не тромбон, это точно, но я нутром чую: кто-то нас дурит, и похоже, что Бассет.

– Давай что-нибудь делать!

– Что, например?

Этого я не знал.

– Взрослеешь на глазах, парень, – усмехнулся дядя, – только одну вещь запомни.

– Какую?

– Вытирай губную помаду, когда целуешься.

– Ладно, постараюсь запомнить. Так чем мы сегодня занимаемся?

– А что, есть идеи?

– Нет.

– Вот и у меня тоже. Давай устроим себе выходной и погуляем по Луп. В кино сходим, пообедаем, выберем кабаре с хорошим оркестром, глядишь, перспектива и прояснится.

Так мы и сделали, но настоящего веселья не получилось. Чувство было, как перед штормом – погода вроде ясная, но барометр постоянно падает. Даже на мне это сказывалось, а дядя явно ждал чего-то плохого, не зная, откуда оно явится. Впервые со времени нашего знакомства он нервничал и трижды звонил в отдел полиции, но Бассета не застал.

Мы не обсуждали это и папу тоже не поминали. Говорили о фильме, о представлении, о карнавальном деле. Около полуночи мы расстались – дядя направился к себе в гостиницу, а я домой. Жара вернулась, ночь была душная, завтрашний день обещал быть просто убийственным.

– Ты, Эд? – окликнула мама из своей спальни. Я отозвался, и она вышла в халате, видимо, еще не спала. – Ну, наконец-то явился. У меня к тебе разговор.

– Да, мам?

– Я была в страховой компании, отнесла им квитанцию, но ответ из Сент-Луиса придет только через несколько дней, а у меня буквально ни цента. Может, у тебя что-то есть?