Читать «Жопландия. Вид Сбоку (сборник)» онлайн - страница 30

Окружение – вот – вот – окружение не то. У нас ведь, чего уж там, сами знаете как. Нахамил? – молодец, начальник. В морду? – ещё лучше, герой. Скотозаповедник – не страна, а… Страна – страна победившего хама. Как, извиняюсь, и не в последний раз, за выражение, дерьмо – дерьмо в семнадцатом повсплывало – благодаря, смею заметить, преступной бездеятельности тех, которых уже не испортить – так до сих пор оно над нами и плавает. Миллионы – миллионы убиенных! – штыками – ублюдки – штыками, шашками орудовали – удовольствие получали – миллионы убиенных и ни одного процесса. Премьер – он же и президент – президент и бывший и – уж, Вы мне поверьте – и будущий тоже – премьер из чекистов! – о чём тут вообще можно говорить. Причём, заметьте, в чекисты – кибальчиш-то наш – не по принуждению – ну, знаете, бывает – уж что-что, а уговаривать они умеют – не по принуждению пошёл. Сам! – сам вызвался! В странах, где этих товарищей, товарищей по дерьму взашей-то выгнали – в Польше, в Чехии, в Словакии – перечислять не буду – и с демократией, и с уровнем защищённости, и с уровнем жизни! – и не за счёт доходов от продажи нефти! – и с уровнем жизни там всё в порядке! И с коррупцией, да, и с коррупцией там не на словах борются! И в Мире! – и в Мире граждан этих стран если и не уважают! – мало, кто кого уважает – то, по крайней мере, в спину не плюют! А у нас? – сорок восемь процентов – Вы только вдумайтесь – сорок восемь процентов бюджета! – и в странах Азии, и в странах Африки меньше – сорок восемь процентов бюджета тратится на силовиков. А что, подскажите-ка мне, у нас при всём при этом с уровнем преступности? – так-так, зашкаливает. А кто, подскажите-ка ещё, у нас при всём при этом самые обеспеченные? – ага: ФСБ-шники, МВД-шники, прокуроры, военные. Что? – нет, нет, не лейтенанты, конечно. Те, которые сверху – те, которые плавают. Страна… Вернее, патриоты, можете радоваться, страны у нас две. Первая, что попроще, для товарищей Шариковых – всем хвостатым не в обиду – а вторая – что побогаче – а вторая для товарищей Шариковых тоже, но – но, увы, в результате вышеупомянутого взбалтывания наверх вдруг повсплывавших. А во что, братцы Шариковы, мы наши сёла – во что, братцы Шариковы, мы наши города превратили? Да что там сёла – что там города – всё! – леса, реки, озёра – всё! – всё загадили! Почему, к примеру, в той же?.. Эй! – как там тебя. Власть! – явись! – народу-то – явись, не молчи! Аль, застенчивая ты наша, украла чего?! Почему, к примеру, в той же Белоруссии – уж ближе и некуда – в той же Белоруссии, пардон, мочиться где ни попадя нельзя – денег не хватит – а у нас – в России – а у нас в России пожалуйста – а у нас в России можно? Это, интересуюсь я, у нас что? – Национальная Идея за неимением других такая вдруг отыскалась? – одну шестую часть суши обоссать. Виноват – пометить. Кстати! – где мы возьмём новых милиционеров? Завезём? – из-за границы? А впрочем… А впрочем, почему бы и нет? Дом-работа, дом-работа – дом-работа и ничего кроме. Пожалуй – пожалуй, не худший вариант. Ладно, согласен, из-за границы. А вот кто – скажи-ка нам на милость – с коррупцией – с коррупцией-то кто справляться у тебя будет? Те, которые берут – уже – уже берут – или те, которые честные – те, которым пока не предлагают? В каждом – в каждом из нас сидит свой маленький лушковчик. Не с модернизации – не с коррупции – вспомнила – не с этого – не с этого начинать-то надобно! С человека – с человека, с семьи, с общества! – а там, глядишь, и с модернизацией, и с коррупцией, и со всем остальным – чего там у тебя – шелудивая ты наша – ещё чешется? – и со всем остальным всё само собою наладится. Хотя… Чего это я? Чего это я! – житель той, что попроще! – перед ней! – сплошь из жителей той, что побогаче состоящей! – и распинаюсь? Человек мало-мальски образованный – человек мало-мальски думающий – человек… Человек, кстати, свободный!.. человек свободный ей – поганой – как раз-то вот и не нужен. Человек свободный её – смердящую – уж точно – точно не потерпит. Да и с зассанцами – не оппозиция ж – свои, родные! – чего ей бороться? Вы, быть может, уже обратили внимание… Не обратить сложно… внимание на то, как в нашей жизни много – особенно, оно и понятно, на телевидении – как в нашей жизни много появилось синего – искусственного синего – обратили. Так позвольте ж – мой много, много, многоуважаемый Читатель – обратить Ваше внимание и вот ещё на что. Синий цвет – искусственный синий цвет – очень – очень пагубно влияет и – уже – и на умственные способности человека вообще, и – не расслабляться – и на его способность к адекватному, на его способность к критическому восприятию окружающей действительности в частности – и никакая это не выдумка, проводились на сей счёт исследования, ставились эксперименты, все результаты – кто б сомневался – все результаты быстренько, быстренько засекретили, ну, а синего цвета – искусственного синего цвета – цвета мертвечины – ну, а синего цвета в нашей жизни, вот вам, заполучите, стало в разы больше. Так что… Под словосочетанием «так что» – спешу Вас обрадовать, спешу Вас успокоить – под словосочетанием «так что» я – на Вашу, согласен, и без того не скучающую голову навязавшийся – я предлагаю понимать подведение итогов – подведение итогов моего очередного, подведение итогов моего нечаянного от основной темы отступления. Так что, как ни крути, а надеяться на лучшее, увы, нам уже… Ну, не может – ну, не может Свобода! – если, разумеется, это Свобода не на бумаге – не может Свобода быть разрешённой. Свобода! Свобода может быть только – исключительно – только завоёванной. А если кто-нибудь – кто-нибудь, в общем-то, из правителей неслабых – если кто-нибудь Свободу и разрешает – ну, бывает – бывает – то рано или поздно – а скорее всего, рано, чем поздно – то рано или поздно обязательно – обязательно находится какой-нибудь негодяй – толкователь демократии – какой-нибудь негодяй, который – который эту кем-то разрешённую Свободу либо – в случае лучшем – либо запрещает вовсе, либо – в случае худшем – либо оставляет от неё ровно столько, сколько для него – и для него лично, и для негодяев за ним стоящих – сколько и для него лично, и для негодяев за ним стоящих этот остаток не представляет угрозы. Что – как это и ни печально – все мы сейчас и отмечаем. В смысле празднуем – мешая, между делом, с говном того, кто эту самую Свободу – теперь уже бывшую – бывшую Свободу – кто эту самую бывшую Свободу и разрешил. Вам, господа, которых, к счастью, уже не испортить, вообще как? – не совестно? – за всё, за это не совестно? – развили тут, понимаешь, михалковщину. Ну, Рязанов – ну, Быков – ну, Шевчук. А остальные? – а остальные-то что? Что это, не пойму я, за страусовая у вас философия такая? – или, виноват, позиция – или, виноват и подавно, поза. Вы, простите за беспокойство, страну – Россию – Россию-то возвращать себе думаете? Как? А вот когда в Таврическом – когда в Таврическом после минуты молчания – когда в Таврическом после минуты молчания прозвучит: уважаемые дамы, уважаемые господа, продолжим – вот с этих самых слов – вот с этого самого момента – вот с этого самого момента возрождение России и начнётся. А иначе… А иначе, привыкайте, мы так и будем – туда-сюда. Поднималась Россия с колен, поднималась, да, на задницу и… Ну, пока ещё не села. Сядет. К семнадцатому – в аккурат к юбилею – к юбилею взбалтывания – к семнадцатому обязательно – обязательно сядет. Только, пожалуйста, вы не думайте – не думайте, что я – я, которого, к сожалению, уже не исправить – что я вас учу. Не учу – нет. Я, уверяю вас, всего лишь подсчитываю. Подсчитываю способом, к сожалению, мне неведомым, того или иного Будущего вероятность. И с каждым годом! – и с каждым годом, и с каждым днём, и с каждым часом! – да, и с каждым часом! – и с каждым часом вероятность исхода для нас благоприятного – когда в Таврическом – когда в Таврическом после минуты молчания – вероятность исхода для нас благоприятного всё меньше и меньше, и меньше. Медведев он, конечно же, старается. Хочет, верю, хочет её, уже и не раз, и не два обос… Как там? – по-научному-то? Обостулевшуюся? Ну, не знаю, не знаю – не круто. Обперистальтикавшуюся – есть – есть такая партия.