Читать «Свет жизни: йога. Путешествие к цельности, внутреннему спокойствию и наивысшей свободе» онлайн - страница 173

Третья нияма, тапас, или непрерывная практика, соответствует пратьяхаре, осью между внутренним и внешним аспектами практики йоги. Она предполагает, что когнитивная осознанность обращается вовнутрь с целью самопознания (свадхьяйя). Она направляет нас к центру нашего существа и, как кузнечные мехи, всегда поддерживает огонь практики, иначе алхимическая трансформация не состоится. Огонь будет ярко гореть, но не превратит свинец в золото.

Четвертая нияма, свадхьяйя, или самопознание, необычайно трудна. Мы привыкли ассоциировать знание с накоплением информации (видья). Но на самом деле свадхьяйя, прошедшая через стадию самоанализа, – это путь концентрации (дхарана), который ведет по тернистому пути к знанию, разоблачая ложные притязания личности со всеми ее недостатками и фальшивыми добродетелями. Наградой станет путь мудрости (джнана марга), который не позволяет нам обманывать себя и готовит к следующему важному шагу.

Шаг этот – самоотдача Богу (Ишвара пранидхана), которая часто приравнивается к бхакти, высшей йоговской преданности. Эго все же очень гибко, и в один прекрасный день оно может потянуть вас назад. Только медитация поможет со временем ослабить взаимное притяжение эго и самоидентификации.

Самоотдача Богу возможна, только если эго исчезнет, благодаря обстоятельствам, несчастью или унижению. Это не означает самоотдачу тому, чего хочет Бог, или концепции его воли. Он не будет указывать вам, что делать. Пока существует эго, ваша интерпретация Божьих желаний будет разделена в искажающей призме эго. Только в его отсутствие, то есть в состоянии высшей самадхи (нирбиджа), вы сможете услышать голос Бога без посредника – экрана человеческих слабостей. А что вам может сказать Бог в состоянии высшего освобождения, кайвальи? Он скажет вам продолжать свой путь, но не забывать о нем.

Есть такая история о монахе, который много лет боролся за освобождение. Перепробовав всевозможные практики, он уже отчаялся добиться желаемого и решил взобраться на гору у своего дома и там либо погибнуть, либо достичь просветления. Он взял свои скромные пожитки и отправился в путь. У самой вершины он увидел спускающегося старика. Их глаза встретились – и он прозрел. Мешок выпал из рук монаха. После мгновений блаженной тишины монах спросил, что ему теперь делать. Не говоря ни слова, старик знаками приказал ему повесить мешок обратно на плечо и спускаться в долину, что тот и сделал. После просветления на горе настало время кайвальи в долине.

Я тоже живу в долине, чтобы служить нуждам моих студентов. Я живу в садхане, в практике йоги в постоянном контакте с асмитой, тонким и индивидуальным «Я», не позволяя расти гордости и эго. Я преподаю «Хатха-йогу», что означает, что я хочу, чтобы мои ученики увидели свое собственное солнце, свою душу. Они называют меня «гуру». («Гу» – тьма, «ру» – свет). Мой путь саньясина должен был закончиться отшельничеством, но я чувствую, что мой долг – служить, быть гуру, несущим свет в кромешную тьму. Это мой вечный долг, моя дхарма. Я должен быть доволен своей беспокойностью, которая меня подхлестывает.