Читать «Сообщение» онлайн - страница 65
Бахыт Кенжеев
«меркнут старые пластинки…»
меркнут старые пластинкимертвым морем пахнет йодвася в каменном ботинкепесню чудную поети вампир, и три медведя,эльф ночное существо —грустно ловят все соседибессловесную егоАх, любители распада!Обнимать – не целоватьУмоляю вас, не надодруга васю убиватьОн певец и безутешен,а среди его алён —кто расстрелян, кто повешен,кто при жизни ослепленУмоляю вас, не стоит!Погодите, он и самполумузыкой простоюдолг заплатит небесамДо-ре-ми! Соль-ре! На хлипкойпочве мира, как малыте, что стали хриплой скрипкойв желтых капельках смолы«в херсоне, где яд отвергал митридат…»
в херсоне, где яд отвергал митридат,где сосны шумят без кальсон,шерстистые звезды, взвывая, твердято смерти, похожей на сонв херсоне, где одноладонный хлопукистлел, как египетский хлупок,старуха рахиль продает черепокбеззвучных научных раскопока я малохольный считаю что зрярука в золотых волоскахчрезмерные цены за череп царявещавшего на языкахдавно позади копьещитовый трудв обиде бежал неприятельна камне горилку свинцовую пьютсильфида и гробокопательгрешил и военную суллу крошилмеч вкладывал вкривь а не вкосьно слишком усердно суглинок сушилего серебристую костьверевка протяжная с детским бельемв прокуренной фильме феллинии пьющие (спящие) плачут вдвоемот запаха крымской полыни«печальна участь апельсина…»
печальна участь апельсинав мортирной схватке мировойрасти без мрамора и сынакачая римской головойего сжует девятый пленуми унесет река ловатьевгений проданный туркменамне мог страстнее целоватькак муэдзины льстят авгурызловещим судьбам овощейморжа крещатика лемурыи вообще других вещейа под рукой мадонна осеньи сон дневной орденоносени мещанин на букву «ща»не ищет тайного борщаamigo брось тянуть резинустраховка проза а не вредя сам подобен муэдзинукак древнеримский минарета в небе крыс сменяют мышии типографские клишено как же я его услышуи потолкую о душе«уходи без оглядки кручина…»
уходи без оглядки кручинаты беспочвенно плачешь женаесаул настоящий мужчинаи виагра ему не нужнано как только станица уснулаи поёжились звезды звенянет милее душе есаулачем седлать вороного коняон поскачет почти без ансамбляв окружении гусь и воронзахватив вороненую саблюв трехлинейке последний патронпонесется в степные просторыжарко в зеркало неба смотрясьберегитесь татарские ворыэфиопы и прочая мразькак давид опасался саулатак трепещет чеченский аулпредвкушая визит есауланаправляйся же к ним есаулдай же волю веселому гневуи услышав как плачет дитязащищай свою родину девубезрассудною шашкой свистя«в подлеске фресок и мозаик…»
в подлеске фресок и мозаикодин пронзительный прозаикалкая славы и молвышептал заветные словыему по полной ночь вломиладва метра тьмы и стенка мирагде в раме словно холст мировисит московское метробывало по утрам в охапкувагон заезженный металлбезбедный швед роняя шапкуглазел и горько пьедестали пел и вспоминал невольномогилы милого стокгольманедавний выстрел в молоконо им до наших далекоот легкой мысли средиземнойсочились толпы в храм подземныйкраснознаменный и тпкак и положено толпеи в промедлении высокомпитались кто к чему привыкбагульником вишневым сокомжурналом древний большевиквставать прозайке на котурныточить мушкет спешить на ютгде бомбы в мусорные урнышахиды сущие суюти в духоте пододеяльнойпод гладиаторскую сетьскорбеть о ветке радиальнойо ветхой юности скорбеть
