Долбя указательным дырку в затылке,Девчонка мычала: «Дай плюшечку, зая».В дымящее чрево прожженной бутылкиОн что-то пробулькал, по стенке сползая.Им было прикольно, мне – было поганоОт бледной любви мухомора к поганке.И стенка сползала, как лава с вулкана,Лавина со склона, варенье по банке.Романтик сказал бы: «Их взгляды – бездонны!Прекрасно, что мальчик и девочка любят!»Зачем расстреляли амуры пистоны?Совсем потеряли чутье купидоны.Куда они лупят? В кого они лупят?У девочки – пирсинг с нешуточным лязгом,У мальчика взгляд – как размытый стоп-кадр…Хотел валентинку купить в канцелярском,Но кто-то сказал, что она – губернатор.
Хорошая девочка Люда
(по мотивам Ярослава Смелякова)
Болтается в космосе блюдо,Глазок электронный скосив…«Хорошая девочка Люда…» —Ползет по дисплею курсив.«Одиннадцать лет. Метр сорок.Проводит досуг в гараже.Не видит банановых корок.Сейчас поскользнется. Уже.Людмила разбила колени.Из губ вырывается текст.Сказала о маме, о Бене,О женщине, падкой на секс.На белом капоте монетойЦарапает эти слова.Разбила стекло сандалетойС мерцающей лайбой «Нева»,Пошитой на фабрике «Нистру».Артикль, цена, магазин.Людмила роняет канистру.Из горлышка льется бензин.Идет человечий заморыш.Смердит непонятным дерьмом.Семен Дермидонтович. Сторож.На пенсии. Болен умом.Заходит. Кричит почему-то.Ударился. Начал хромать:“Хорошая девочка Люда,Зачем же ты, мать-перемать?”Она не включилась в беседу,Ругнулась и прочь побрела.Он бросил в сердцах сигаретуОвальную, марки “Стрела”»Рвануло, горело, дымило.Брандспойт угольки полоскал.Ударной волною ЛюдмилуШвырнуло на кучу песка.Летит орбитальная грудаВ кромешную звездную даль.Хорошая девочка ЛюдаЖалеет сгоревший сандаль.
«Перестали жечь глаголы…»
Перестали жечь глаголыИз глубокой старины,Где иные номер школыИ название страны.Там я глаженый, лощеный,Недорезан, недобит.Разум мой невозмущенныйВозмущенно не кипит.А пройдя полжизни с гакомСообщу, сутуля стать,Что, допустим, вурдалакомМне впоследствии не стать,Комбайнером, сутенером,Истребителем мышей,Академиком, минером —Эти выгонят взашей.Тайн мадридских не скрывая,Я добавлю, что вот-вотСтанет книжка трудоваяТолще, нежели живот.И могу побиться на спор(Так рублей на двадцать пять),Что дадут мне новый паспорт.Стану ягодкой опять.Горьковатой, потому какСладость барышням грозит,А пока – рожденный в мукахЛенинградский одессит.Тридцать лет как из-за парты.Поседел, наел бекон.Кое-как упали карты.Жребий брошен в Рубикон.Не обучен гнуть фаланги,Льстить себе, что знаменит,А весьма приличный ангелОпекает и хранит.И прощает, слава богу,Разгребая к свету путь,Что учился понемногуКак-нибудь, чему-нибудь.
Мысли о школе
Торя свой путь, навряд ли оглянусь,Когда окликнет девочка, как муза.Зато могу под вывеской: «Кому за…»Трясти жирок, как гузкой резвый гусь.Все реже я торжественно клянусь,Как пионер Советского Союза.Я позабыл заветы Ильича,Владимира и даже Леонида.Склеротик, такова твоя планида.Огарок – это бывшая свеча.И будь в стакане что-нибудь налито,За них не выпью, голову леча.Про барабан и медную дудуНе выдавлю банального сонета,Перед глаголом впихивая «не до»,Не допишу, до сути не дойду,А статус одноклассника найдуВ рассказах дочки, в недрах Интернета.Найду останки школьника в себе,Которого еще не доконалиИ, как котенка, в жизнь не окунали,А посадили в мягкое купе…Считает льдинки в Крюковом каналеСутулый школьник из 8-го «б».
