Читать «Особое подразделение. Петр Рябинкин» онлайн - страница 186
Вадим Михайлович Кожевников
— Садитесь. — Добавил: — Будьте вроде как дома.
Из вежливости Парусов вначале отказывался от закуски. Принял напиток стоя, занюхал согнутым в суставе указательным пальцем. Тутышкин, будучи менее воспитанным, сказал нетерпеливо, но также не решаясь присесть:
— Если особое задание, так вы без подхода. С моей стороны — служу Советскому Союзу! И точка!
— А если просто о жизни поговорить? — сказал Рябинкин.
Первым сел за стол Тутышкин, размашисто придвинул к себе консервы из щуки в томате. Парусов, очевидно опять из вежливости, сказал:
— Вот вчера был, например, женский день Восьмое марта. На гражданке он мне воображался придуманным праздником. А теперь? Кто весь наш тыл на своих плечах держит? Они. За города, которые освобождаем, нам награды. А им в их день чего? Неправильно.
— Вот ты бы и выдал из своей бронебойки в честь законной супруги персональный салют! — с усмешкой посоветовал Тутышкин и заявил задорно: — Я холостой, мне о них одна мечта — дорваться.
— А мать у тебя есть, сестра есть? — сурово спросил Парусов и злорадно сказал: — Что, вспухли от совести уши? Сам же о свои глупые слова и ушибся. — Забрав у Тутышкина банку с консервами, Парусов, зачерпнув ложкой и отведав, заявил: — Щука — худшая рыба: хищник. Ее, как волков, надо истреблять. А хорошую рыбу, наоборот, следует культурно разводить, все равно как скот или домашнюю птицу.
— Вы что, рыбак?
— Нет, не баловался. Жена теперь с предприятием эвакуирована в Сибирь. Рыбачью бригаду из баб сколотила, ловят для орса, для усиления питания, а то из одной мороженой картошки совсем плохое меню.
Тутышкин сказал виновато:
— Это верно! Мы сейчас вроде как их иждивенцы, на всем готовом: и обмундирование, и питание.
— Дошло, — торжествуя, объявил Парусов, и лицо его с двумя глубокими продольными морщинами на впавших щеках словно бы осветилось. Предложил: Давайте за них всех стоя выпьем!
Выпили и долго не решались ни сесть, ни закусывать.
Потом Рябинкин сказал так, как бы для него это сейчас не самое главное, хотя именно это он и хотел обсудить с бойцами:
— Вот как, на ваш взгляд, где от огня надежнее отсиживаться — в сплошной траншее или в индивидуальной щели?
Парусов сказал:
— В щели надежнее. На прямое попадание возможность соответственно пространству меньше.
Тутышкин заявил:
— Если отсиживаться, то да, щель лучше. А воевать хуже. Когда человек один, он на психику слабее.
— Нам, бронебойщикам, индивидуальный окоп положен, — сказал Парусов. И ничего, на психику не слабеем.
— Бронебойщики — бойцы отборные, — сказал Тутышкин, — а мы рассуждаем про все подразделение.
— Ну хоть ты и в траншее, — сказал Парусов, — сколько рядом с собой бойцов чуешь, как говорится, локтем, ну, четырех, пятерых, не больше.
— Все равно, получается, в компании легче. А то как сурок в норе. Заскучаешь.
— Я не скучаю, я танк караулю, — сердито сказал Парусов.
— А все-таки бережешься лишний раз башку наружу высунуть. А у них скорость.