Читать «На Пришибских высотах алая роса» онлайн - страница 235

– Мне дали двадцать пять лет лагерей за предательство, за связь с немцем, за пособничество тебе – изменнице Родины.

– И меня к тебе приплели?

– А, что тут удивительного? Им же надо было что-то плести, не имея доказательств. И я не могла ничего предоставить в свою защиту. Меня бы, вообще, расстреляли. Помог Тертый. Он нас в тыл вел. Рассказал им о моей диверсионной работе и, что ребят ни я предала. В лагере я стала проситься на фронт. Меня повезли в Москву. Я думала, что на фронт везут, оказалось на очную ставку с Гелей. После очной ставки направили в полевой подвижный прифронтовой прачечный отряд, а там подобрали сейчас всех подчистую и… сюда.

В их жуткий мир, несправедливо обвиненных, заклейменных, отброшенных за черту обычной жизни общества, колючий и стылый от пренебрежения и осуждения, закралось тепло. Девушки согревали друг друга прошлой дружбой, несколькими месяцами, проведенными вместе. Они попросились в один взвод, чтобы воевать бок о бок и больше никогда не расставаться. Пережитая опасность так сблизила их, что они питали друг к другу родственные чувства и говорили всем, что двоюродные сестры. Не сразу, но со временем изменились и выражения глаз. И им казалось, что они снова помолодели. Но это было чуть позже.

А тогда, спрыгнув с грузовиков, после долгой дороги, поступили в распоряжение штаба, где их распределили по взводам и вручили каждой по винтовке. Благо, стрелять они умели и их, как некоторых, не надо было обучать этому. Им выдали красноармейские книжки особого образца. Тася обрадовалась этой неказистой книжечке, как когда-то радовалась комсомольскому билету, и положила в нагрудный карман. Теперь она не зэчка, а красноармеец, а это о многом говорит и ко многому обязывает. Она человек, солдат, и сейчас снято с нее то страшное обвинение, которое непомерным грузом нависало над ее жизнью.

Михеев смотрел на пополнение женского пола, и ему было не по себе. Воевать с женщинами было ему непривычно, хотя уже несколько их было в роте. По лицам видно было, что жизнь их потрепала изрядно. Были среди них и красавицы, были и страшненькие. Как поведут себя мужчины при таком количестве женщин в окопах? И чего ждать от женщин? В глубине души он понимал, что не все эти женщины злостные преступницы, как вещал их «послужной список». Не все они злонамеренно пошли против закона и присяги. Возможно, кого-то на скамью подсудимых привела оплошность или досадные промахи. Может быть, кто-то проявил слабохарактерность или, вообще, попал по недоразумению. Бывает и такое. У них были сроки от пяти лет и выше. У двоих, Чижевской и Табаченко – были серьезные сроки. А на вид они были вполне симпатичными, интеллигентными девушками. Он понимал, что на практике так тяжело соразмерить характер проступка со степенью наказания. Глядя на них, ему вдруг так захотелось, чтобы они остались живыми, так не вязалась с их обликом те преступления, которые караются таким наказанием.

Ночь прошла за организационными хлопотами, а утром пошли в атаку. На окраине города был завод, в котором немцы устроили опорный пункт. Сходу опрокинуть немцев и захватить завод не получилось. Атака захлебнулась, оставив половину роты мертвыми и раненными. Командир приказал окопаться и не поднимать головы до темноты. В холодной осенней земле солдаты-девушки и женщины стали рыть окопы. Еще с вечера прошлого дня моросил противный колючий дождь, а к ночи похолодало, похоже – подморозит.