Читать «Иди сюда, парень! (сборник)» онлайн - страница 118

– Что?

– Перестань разговаривать со мной по телефону!

– А так, без трубки если?

Но Андже уже выключила свой мобильный.

Добровольцы

После моста мы шли крадучись и остановились передохнуть на улице Тельмана.

Когда-то здесь жили евреи, и все дефицитное можно было купить у них. Светловолосый Моше, любитель рока и торговец аудиокассетами, был моим приятелем и одним из первых кооператоров конца восьмидесятых. На Богири у него была железная будка с надписью «Звукозапись». Низенький некрасивый Моше был удачлив не только в бизнесе, он женился на красавице-осетинке и вскоре после этого купил дом в центре города. В то время я частенько приходил к нему. В тесной будке мы восторгались тяжелым роком и ругали легкомысленную попсу. Первая волна войны в девяносто первом смыла евреев из Цхинвала. Жена Моше погибла при одном из обстрелов, но вдовец не торопился уезжать.

Как-то летом я навестил его. Он жаловался, что все-таки вынужден уехать.

– Что делать? – говорил он, расхаживая по пустой комнате. – С грузинами понятно, мать их, но кто защитит меня от мародеров?

Он повел меня в другую комнату, где были сложены вещи. Ловко, как фокусник, извлек из картонной коробки двухкассетный магнитофон.

– Я оставлю тебе «Шарп», – предложил он, – если поможешь сохранить остальное.

– Хорошо, – согласился я.

– Вы все пожалеете об этом! – выкрикнул Моше.

– Ты о чем?

– Да так… Забудь. Я дам тебе еще коробку кассет и туфли из натуральной кожи.

Два дня я с обрезом охранял добро еврея. На третий с согласия Моше пошел домой. Вечером вернулся и постучал в дверь. Она не открывалась. Не желая верить своей догадке, стал барабанить. Из окна соседнего дома выглянула женщина и спросила, не Моше ли я ищу.

– Вот именно, – ответил я.

– Он уехал еще днем.

– Не понимаю…

– Чего тут непонятного? Загрузил свои вещи в грузовик и уехал.

– Он ничего не оставил? – спросил я, чуть не плача.

– Ничего, – подтвердила соседка.

– Твою мать, – сказал я, не веря собственным ушам…

– Твою мать, – сказал я семнадцать лет спустя, глядя на руины и не веря своим глазам. – Неужели грузины ничего не оставили от города?

Я подошел к желтым воротам обескровленного дома.

Железная дверь была открыта. Знал и чувствовал: внутри никого, но все же крикнул:

– Темо, ты дома?!

В ответ чирикнул воробей и вспорхнул с инжира.

– Там кто-то есть! – крикнул один из моих спутников и вскинул гранатомет на плечо, целясь в здание бывшего Облпотребсоюза, вернее, в то, что от него осталось. Длинные худые ноги юнца, одетого в натовскую форму, тряслись. Он был весь мокрый от пота и, казалось, сейчас растворится в жаре. Парень был из Владика, как и эти трое добровольцев, ждущих от меня чуда. Но я не волшебник, вашу мать, хоть и выжил после стольких войн. Какого хрена вы приехали сюда? Кому нужно ваше геройство? Мы пушечное мясо, понятно? Молитесь, молитесь, чтоб умереть мгновенно, без мучений. А ради чего? Кто-нибудь может объяснить?!

Еще вчера я мог драпануть во Владик, но вместо этого рано утром, как резервист Пятого батальона, пошел на базу получать оружие. Только расписался за автомат, и началось. Вернее сказать, закончилось. Наши, не выдержав обстрела и натиска грузинских танков, оставили высоты и стали стекаться вниз, как ручейки весной, превратившись в одну большую смрадную лужу. Но страх прорвал плотину, и мы отхлынули назад, в сторону старого моста. Все, у кого было оружие, собрались в парке у разрушенного здания школы бокса. Женщины и дети набились в подвал военкомата. Связь прервалась, и мы, потерянные, слушали, как бомбят город по ту сторону Лиахвы. Какой-то урод предложил организовать круговую оборону и стоять насмерть. Мать твою, красивые слова! Сам-то в них веришь, ублюдок? Когда тебя разнесет в клочья, я разыщу кусок твоей испитой морды и суну в собачье дерьмо – если, конечно, не лягу прежде тебя.