Читать «Иди сюда, парень! (сборник)» онлайн - страница 106

Всех так сразу и не вспомнить. И мы стояли на любимой площади и обсуждали разные события, которые происходили в мире. Но в основном, конечно, мы говорили об очередной надвигающейся войне с нашими ближайшими соседями. Коко знал, как поступить и что делать, если враг снова попытается захватить наш город. И все слушали его, и многие не верили его словам, хотя потом все, что он напророчил, сбылось. А Чучук нам рассказывал о том, как было раньше в Цхинвале, он, дай Бог ему здоровья, умеет так смешно рассказывать, что можно реально помереть от смеха. Но к нам на площадь приходили люди, после того как оставались без работы, и мы над ними потешались – не открыто, конечно, но так, чтобы они понимали: их здесь презирают. Имен не называю – они и сейчас на плаву, лизоблюды. Короче, эти жопочники, которых время от времени выгоняли с работы, приходили на площадь и стояли с нами до тех пор, пока снова не поступали работу. А после они и близко к нам не подходили, как будто мы чумные или проказой больны. И все знали, что они стучат на нас этим гэбэшникам или как их там. Но нам было плевать, ведь недаром нас звали Площады Лаппута – парни с площади.

Ополченец

…В геенне огненной брели по брови…

Эзра Паунд

Машина развернулась у леса, где нас поджидала группа проводников. Водитель открыл борт, и в числе прочих я спрыгнул на траву. Ого, сколько тут земляники. Солдатам нужны витамины, а не протухшие консервы. Моя пахнущая оружейным маслом ладонь мгновенно наполняется ягодками, лихорадочным движением руки я отправляю их в пересохший рот. Очень, очень вкусно. Командир роты приказывает собираться в путь. Мне это не нравится, потому что дальше придется карабкаться на своих двоих. Подъем крутой, а выше еще круче, три километра надо идти по тропинке, чтобы до поста добраться. Сто шагов сделал, не больше, и уже не чувствую тяжести пулемета и ящиков с патронами. Плохой признак: загнусь по дороге. Перед тем как залезть в кузов ГАЗ-66, комбат мне еще запасной ствол пытался всучить и патроны. Спасибо, не надо. По морде ему чуть не съездил, но потом раздумал. Сам же виноват. На кой черт мне все это сдалось? Кого я из себя корчу? Не наигрался еще в войну? Эй, герой, тебе сорок будет скоро, а ты все еще носишься с оружием как мальчишка. Подумай, с кем идешь на высоту? Не стоило тащиться с юнцами, которые годятся мне в сыновья. Позор их отцам-пустобрехам, пустившим детей на убой. Теперь ясно, почему нарты смеялись над стариками, ибо, по понятиям наших предков, мужик должен был встретить смерть в бою, а доживший до седин – трус и его место в жизни у параши… Черт, это и меня касается. Волосы, что ли, перекрасить? Нет, уж лучше побрить голову. Опять бандана развязалась, надо было взять черную, на липучках. Если честно, я форму натовскую мечтаю купить, но она, слышал, бешеных денег стоит, а вот на кепку у меня уже есть. Завтра, если получится, поеду во Владик. Проведаю семью, кстати, и в магазин «Комбат» на Хольцмана заскочу, там, говорят, продаются всякие…

Идущий за мной ополченец – сынок Ниночки. В седьмом классе я воспылал к ней страстью. На перемене в буфете столовой всегда собиралась очередь, и я, бывало, пристроюсь к ней сзади, учащенно вдыхая запах жареных котлет и чебуреков. А она опустит голову и теснее прижимается задком к моему затвердевшему переду. Но как-то раз Ниночка так завертела попкой, что у меня потекли слезы от кайфа и боли. Вдруг она охнула и, развернувшись, влепила мне пощечину. Ее братишка, уминавший в углу булочку с повидлом, набросился на меня. Славная вышла драчка: близняшки против несчастного влюбленного. Обжора до того был похож на свою сестру, что я повалил его на пол и трахнул бы, кабы не толпа вокруг. А моя любовь долбила меня по голове каблучком босоножки, так что пришлось лягнуть ее в грудь, довольно-таки выпуклую, и дать стрекача из столовой – с циркулем в спине.