Читать ««Пир – это лучший образ счастья». Образы трапезы в богословии и культуре» онлайн - страница 136
Ирина Константиновна Языкова
266
О. Мандельштам,
267
К. Тарановский, «Очерки о поэзии Мандельштама», в: его же,
268
См.: Вл. Соловьев, «Россия и Вселенская Церковь» – [Электронный ресурс] – (Библиотека Якова Кротова) (дата обращения: 20.12. 2012). Заголовок с экрана.
269
Возможно, тот факт, что мотив жертвенности имплицитно связан с центральным образом стихотворения – Исаакиевским собором. В выборе Исаакия как темы стихотворения, возможно, скрыт и ономастический код, отсылающий к известному ветхозаветному преданию о принесении в жертву Исаака.
270
Ср.: «Проходя же близ моря Галилейского, увидел Симона и Андрея, брата его, закидывающих сети в море, ибо они были рыболовы. И сказал им Иисус: идите за Мною, и Я сделаю, что вы будете ловцами человеков. И они тотчас, оставив свои сети, последовали за Ним. И, пройдя оттуда немного, Он увидел Иакова Зеведеева и Иоанна, брата его, также в лодке починивающих сети; и тотчас призвал их. И они, оставив отца своего Зеведея в лодке с работниками, последовали за Ним (Мк 1:16–20).
271
272
Е. А. Тоддес, «Статья «Пшеница человеческая» в творчестве Мандельштама начала 20-х годов», в:
273
«Антитеатр» – одно из устойчивых понятий (наряду с «театром абсурда», «театром парадокса» и др.), которым принято обозначать пьесы французских драматургов 1950–60-х гг. – С. Беккета, Э. Ионеско, Ж. Жене, Р. Пенже и др. (позднее к этому направлению стали относить и творчество других европейских драматургов, таких как Т. Стоппард, Г. Пинтер и др.) – и, нужно добавить, понятие, которого не признавали сами драматурги. Приставка «анти-» в данном случае означает, что в этих пьесах подвергаются сомнению все традиционные категории драмы и театра: персонаж, реплика, ремарка, композиция пьесы, диалог-монолог и др.
274
Сэмюэль Беккет,
275
Сэмюэл Беккет,
276
Сэмюэль Беккет,
277
Таких формул на грани богохульства, перелицовывающих слова молитв или текстов Священного Писания, у Беккета множество. Некоторые даже запрещались цензурой (слова Хамма после молитвы, о Боге: «Lesalaud, iln’existepas!» («Сволочь, он не существует!»)). С одной стороны, эти провокации находятся в духе авангардистского театра первой половины ХХ века, ведущего начало от Альфреда Жарри, с другой, яростные нападки на христианские ценности парадоксальным образом означают признание их существования и их значимости (см.: