Читать «Избранное. Том 2. Повести. Рассказы. Очерки» онлайн - страница 320

— Не может быть! — воскликнул я, пораженный.

— Это правда, — подтвердил Фарли Моуэт.

— Но это бесчеловечно, — пробормотал я. — Как можно нумеровать людей и клеймить их, будто они олени или… узники.

— Но это так, — грустно сказала Мери. — Мы ведь неполноценные люди. Вот нас и опекают и даже пронумеровали, чтобы кто-нибудь из нас не потерялся.

Эта «нумерация» долго не укладывалась у меня в голове.

Чем объясняется такое бессердечие и равнодушие правительства к исконным жителям страны? Я часто задавал этот вопрос писателям, журналистам, представителям провинциальных учреждений. Каждый искал собственное объяснение, но все в конечном итоге сводилось к тому, что коротко и ясно выразил Фарли Моуэт:

— Это не Советский Союз. Все, что не приносит денег, не представляет большого интереса.

Наконец разрешение на поездку на Север получено. Иммиграционные власти утвердили мне следующий маршрут: Торонто — Саскатун — Эдмонтон — Йеллоунайф.

Решено лететь не откладывая. Фарли засел в своем кабинете, составляя список нужных лиц, которые могут мне помочь в путешествии.

А я тем временем изучаю карту. Йеллоунайф. Северный берег Большого Невольничьего озера, столица северо-западной территории Канады, широта примерно южных районов Чукотского национального округа. Население четыре тысячи человек. Такой населенный пункт на нашем Севере в лучшем случае называют рабочим поселком, а здесь — город. Таких «городов» только на Чукотке я могу сосчитать с пяток — Провидения, Эгвекинот, Билибино, Певек, Анадырь…

Накануне отлета мы с Девиссером выехали из Порт-Хоупа. Представившись иммиграционному чиновнику в Торонто, мы направились в гостиницу «Холидей Инн», недалеко от международного торонтского аэропорта.

Вечер был свободен, и Джон пригласил меня в свой дом, расположенный как раз на полпути между аэропортом и гостиницей.

Типичный дом канадского интеллигента — благоустроенный, современный. Он стоит в ряду таких же домов, разделенных аккуратными полосками подстриженной зелени.

В кухне, где автоматическая плита поддерживала нужную температуру в кастрюлях и сковородках, Джон обнаружил большую полую тыкву с вырезами в форме глаз, ноздрей и ушей. Он зажег внутри тыквы свечу и поставил ее на окно, лицом наружу.

Джон объяснил, что сегодня особый день, когда по домам ходят детишки с мешками и хозяева должны одаривать их. Я заметил при входе у двери несколько картонных ящиков с конфетами, жевательной резинкой, фруктами. Пришла жена Джона с детьми и, извинившись, с мешком отправилась по соседям «колядовать». Я сказал Джону, что такой обычай существовал в старину и в России, в частности на Украине, и он может прочитать о нем в произведениях Гоголя.

— Может быть, этот обычай и пришел к нам оттуда, — сказал Джон. — Ведь в нашей стране очень много украинцев.

Весь вечер нам то и дело приходилось подниматься из уютных кресел в гостиной и одаривать мальчишек и девочек, стоявших с мешками у дверей.

Один раз перед нами предстал подвыпивший парень, который вместо раскрытого мешка протягивал пустой стакан. Обычай есть обычай, и Джону пришлось налить ему немного рому. Учтиво поблагодарив хозяина и опрокинув содержимое стакана в рот, парень отправился к следующему дому.