Читать «Блокада в моей судьбе» онлайн - страница 148

Оформили меня 28 января 1947 года на должность ученика токаря в механический цех Второй ситценабивной фабрики. Таким образом, я начал свой официальный трудовой путь с неполных 15 лет. Одновременно я поступил учиться в школу рабочей молодежи № 1.

Несколько слов о производстве, где мне предстояло трудиться несколько лет. На фабрике работало около трех тысяч человек. Они отделывали полмиллиона метров тканей в сутки: всевозможные виды сатина, ситца, бязи. Большая их часть шла на экспорт. Главное звено – граверный цех. Здесь работали люди, от которых зависела расцветка тканей, а следовательно, их успех на рынке. На фабрике было много вредных производств, связанных с применением красителей. Помнится, некоторым категориям работников выдавали за вредность молоко. Практически все оборудование в то время было немецкое, еще дореволюционной поры. По причине старости и изношенности машин их приходилось постоянно ремонтировать. Зарплаты большинства рабочих были очень низкими, даже по сравнению с другими заводами. В условиях товарного голода, естественно, вокруг фабрики крутился криминал. Фабрика усиленно охранялась. По всему периметру – ограда, достаточно сильная служба охраны.

После окончания рабочего дня, на выходе из фабрики, работников обыскивали. Правда, делалось это выборочно, то есть обыскивали не всех. За хищения тканей, да и других ценностей следовало суровое наказание – до 7 лет заключения. Однако воровали. Одни по нужде, другие в целях наживы. Самый распространенный прием – многократное обвертывание тела материей. Иногда чувствовалась рука организованной преступности, когда дело доходило до хищения больших партий тканей. Для меня, в силу внутренних убеждений, этот вопрос не существовал даже теоретически. За все годы работы на фабрике меня ни разу не обыскивали. Видимо, у охраны была осведомительная служба, поэтому знали, кого обыскивать.

Работать я попал в механическую мастерскую. Мне предстояло за три месяца освоить токарную премудрость, затем сдать так называемую пробу, или, проще говоря, экзамен и получить третий разряд токаря.

Для обучения меня прикрепили к очень хорошему мастеру, пожалуй, самому квалифицированному токарю мастерской Мартыну Григорьевичу Серегину. Его можно было отнести к так называемой рабочей аристократии. Даже внешне он выглядел интеллигентно, носил очки, всегда был аккуратно одет.

Никогда не ругался матом. Он очень добросовестно отнесся к порученному ему делу. Терпеливо показывал мне все приемы и тонкости токарного дела. В мастерской было немало и других интересных людей. Запомнился начальник мастерской Петр Иванович Шелепугин. Он был уже тогда в преклонных годах, тем не менее, проявлял много энергии, был внимателен к людям, считался классным инженером.

Помнится, по каждому сложному делу рабочие обращались к нему и получали помощь. Очень колоритной фигурой был мастер Николай Иванович Евдокимов: хорошо знал все тонкости как токарного, так и слесарного дела, проявлял терпение при разъяснении различных вопросов. В установленные сроки я сдал пробу, получил разряд токаря и начал работать. В этой мастерской я прошел довольно суровую жизненную школу. Были и успехи, и неудачи, но тем не менее через четыре года я имел шестой, предпоследний разряд токаря (всего их было семь). Налицо был несомненный успех. Я настолько увлекся токарным ремеслом, что даже подумывал после окончания десятилетки пойти учится в институт и стать инженером, специалистом по холодной обработке металлов.