Читать «Поединок в «Приюте отшельника»» онлайн - страница 3
Буало-Нарсежак
Жюли Майёль медленно идет по улице, инстинктивно прижимая правую руку к больному месту. Две недели назад, после первого осмотра, доктор обвел шариковой ручкой
— У меня что-то серьезное?
— Нет. Не думаю… Но понадобятся дополнительные обследования.
Он составил список того, что она должна будет принять накануне вечером и утром, перед обследованием.
— Не волнуйтесь, вкус не слишком гадкий.
Врач пытался шутить, чтобы успокоить пациентку, словно она была его бабушкой (на вид этому лысеющему блондину было около сорока).
— Каждый год, в июле, пациентов становится меньше: похоже, люди считают лето неподходящим временем для болезни.
Он обстоятельно расспрашивал Жюли, что-то записывал и сразу заметил, что она прикрывает ладони сумкой. Ему стало любопытно (интересно, что это — ожог, экзема, врожденное уродство?), и он поинтересовался:
— Что с вашими руками?
Она вздрогнула от неожиданности и бросила взгляд на дверь между кабинетом и приемной, где сидела секретарша.
— Полагаете, что…
Она не договорила и с кривой усмешкой принялась снимать перчатки, выворачивая их наизнанку, как делают скорняки, сдирая шкурку со зверька, потом показала ладони врачу. Он с ужасом взирал на искалеченные, покрытые синеватыми шрамами багровые обрубки, на торчащий, как штырь, большой палец и остальные пальцы, непроизвольно подергивающиеся, как при агонии.
— Боже мой… Что за коновал такое с вами сотворил?!
Он сдвинул очки на лоб и сокрушенно покачал головой, глядя, как старая женщина с трагическим достоинством пытается снова надеть перчатки, хотел было помочь, но она остановила его:
— Не нужно, я сама…
Доктор ушел в смотровую, чтобы не смущать несчастную женщину, а когда вернулся, она взглянула на него со спокойной, чуть насмешливой улыбкой.
— Позвольте мне объяснить…
И она пересказала ему всю свою жизнь — триумфальные турне, полные залы, восторженные овации и катастрофа в окрестностях Флоренции. В тот вечер ее душа умерла.
Врач слушал молча, замерев от сострадания и ужаса.
— Я хотела покончить с собой. И даже попыталась.
Он подумал, что на месте бедняжки поступил бы так же, проводил ее по аллее до ворот и на прощание ободряюще похлопал по плечу, как уходящего в бой солдата.
Жюли направилась в сторону казино, ища глазами табачную лавку, которую заметила по пути в клинику. На улице было невыносимо жарко, и больше всего ей хотелось сесть на бортик тротуара, как какой-нибудь бродяжке, и передохнуть. Идея нелепая, даже дикая — когда она устает, подобные мысли часто приходят ей в голову. Табачная лавочка называется «Циветта». Забавно, двадцать лет назад она покупала сигареты в Париже, у Пале-Рояль, и та лавка тоже называлась «Циветта». Тогдашний ее терапевт был категоричен: «Никакого алкоголя, никакого табака, иначе…» Теперь она может позволить себе все, что угодно, потому что устала бороться. Да, устала, но страха не чувствует. Какая, к черту, разница?!
Она входит, отодвинув рукой занавес из крупных бусин, просит две пачки «Голуаз» и, держа сумку так, чтобы хозяин не видел ее неловких движений, достает бумажник и протягивает ему:
