Читать «Дзержинский. Любовь и революция» онлайн - страница 230

⁴⁰⁹ Незадолго до начала непосредственного конфликта между Польшей и Советской Россией между странами прошла мощная волна реэмиграции. Восстановление государственности Польши в ноябре 1918 года привело к тому, что многие поляки, проживавшие на территории России, приняли решение о репатриации, что нашло свое отражение в литературе в образе Цезаря Барыки из романа Стефана Жеромского Канун весны («Przedwiosnie”). Таким образом, к концу 1919 года на родину вернулось более половины польского меньшинства, проживавшего в России. Люди убегали из голодающей и истекающей кровью державы, уже увидев воочию конфронтацию коммунистической идеи с реальной действительностью. Ну, и наконец, им было куда бежать – на родину, которая восстановила свою государственность. В Стране Советов остались три группы поляков. Первая – так называемые „кресовяки”, не одно поколение населявшие правобережную Украину и Белоруссию; им было некуда переезжать, да они и не хотели. Вторая – представители трудовой эмиграции XIX и начала XX века; сюда же входили небольшие группы бывших царских солдат и ссыльных. И третья – последовательные коммунисты, то есть члены СДКПиЛ и левого крыла ППС. Именно из этих групп набралось около ста тысяч поляков, в том числе около двадцати четырех тысяч польских коммунистов, которые воевали в рядах Красной Армии во время гражданской войны. Около четырехсот поляков были в то время комиссарами. Также в советских правительствах Белоруссии и Литвы более половины комиссаров были поляками. А в ВЧК? В ней было, правда, только 1,8 процентов поляков, но все они составляли руководящую элиту.

⁴¹⁰ Artur Leinwand, Polska Partia Socjalistyczna wobec wojny polsko-radzieckiej 1919–1920, PWN, Warszawa 1964.

⁴¹¹ Lenin – Dziela wybrane, Książka i Wiedza, Warszawa 1949.

⁴¹² Нестор Махно сидел в московской Бутырке в те же предреволюционные годы, что и Дзержинский. Теперь он становится личным врагом бывшего узника-каторжника.

⁴¹³ Norman Davies, Orzel bialy, czerwona gwiazda, Znak, Kraków 2006.

⁴¹⁴ Первоначальный замысел создания Революционного комитета выглядел иначе, но: «Из-за разгрома вследствие репрессий партийного руководства ПКРП – здесь могли действовать только польские коммунистические руководители, находившиеся в то время в эмиграции в Советской России» (Feliks Tych, Horst Schumacher, Julian Marchlewski, Ksiaxka i Wiedza, Warszawa 1966).

⁴¹⁵ Zofia Dzierzyhska, Lata wielkich bojow, Książka i Wiedza, Warszawa 1969.

⁴¹⁶ Несмотря на объявление Манифеста, вопрос о земле продолжал оставаться предметом обсуждения. Дзержинский – единственный в Польревкоме – выступал за раздачу земли крестьянам, а Ленин из далекой Москвы этого даже требовал (до момента, пока Польша не будет окончательно коммунизирована). Остальные члены Комитета пытались убедить Феликса, что национализация лучше, и тогда Ленин направил в Белосток Кароля Радека, чтобы тот убедил коллег отказаться от их решения. Это не помогло. 15 августа Дзержинский телеграфировал Ленину, что решение «земельного вопроса» откладывается до момента взятия Варшавы. Тем временем у Пилсудского родилась идея получше. Он создал новое правительство во главе с Винцентым Витосом, представителем крестьянства, и вице-премьером Игнатием Дашинским, социалистом, после чего было объявлено о проведении земельной реформы, которая обещала наделить землей прежде всего безземельных и малоземельных крестьян. В борьбе за душу мужика Начальник Государства оказался более быстрым и гибким.