Читать «История пива: От монастырей до спортбаров» онлайн - страница 36

По обе стороны фронта офицеры соблюдали одни и те же нормы этикета, позаимствованные у французского королевского двора. Французская революция и республиканские идеалы еще не оказали воздействия на их картину мира. Сословное деление было нерушимо. В период контрнаступления Сандельса в мае – июне 1808 г. русские офицеры не могли вести фронтовую жизнь в условиях, соответствовавших их положению, поэтому их возвращение в Куопио было радостным. Хотя продовольственный склад был утрачен, все городские кладовые Сандельс опустошить не мог. По воспоминаниям Булгарина, дом купеческой жены, где он был на постое, ломился от еды, прохождение которой по пищеводу облегчали кофе, вино или пунш. Употребление ячменных напитков, судя по всему, не входило в этикет русских офицеров.

В Тойвала, на расстоянии десятка километров от Куопио, дела обстояли иначе. В лагере Сандельса также имелись привезенные из-за границы вина для офицерского состава, но в повседневной жизни полковник пил то же пиво, что и его солдаты. Это по-своему укрепляло доверие между саволакскими егерями и их командиром. Полковник был плоть от плоти и кровь от крови своих солдат – и точно так же испытывал жажду. Поскольку солдатская пища с целью улучшения хранения крепко засаливалась, питья, естественным образом, требовалось много. Поэтому шведская корона и определила в качестве минимальной ежедневной нормы на человека один кувшин (2,6 л) пива или кваса.

И речь шла именно о пиве, хотя вокруг лежала «страна тысячи озер». На хуторах в качестве питья покупали и простоквашу, однако ячменный напиток был рекомендован всем вплоть до Верховного командования. Письмо Шведской военной коллегии рейхсмаршалу Густаву Горну от 1655 г. сообщает: «Солдатам, разумеется, надлежит выдавать для питья достаточно пива или же довольно денег для приобретения оного, дабы им в противоположном случае не пришлось пить воду и через это впасть в болезни и потерять силы, тем самым нанеся ущерб Его королевскому Величеству и короне». Правило действовало и на Русско-шведской войне. Когда сотни людей неделями живут в лагере на берегу озера, справляя естественные надобности где придется, нельзя ожидать, что прибрежные воды сохранят чистоту. Начиная с осени 1808 г., когда наряду с истощением продовольственных запасов стало заканчиваться и пиво, а иммунитет солдат был ослаблен из-за скудного пайка, начались эпидемии. Лазареты заполнялись главным образом из-за дизентерии, которая распространялась через грязную воду. В Русско-шведской войне болезни погубили больше солдат, чем полученные в боях раны.