Читать «Запретное кино» онлайн - страница 35

Она уже вживалась в роль.

Клавдия не очень-то верила в быстрый успех Такие люди крайне осторожны. Но другого плана все равно не было. Поэтому она остановилась у лестницы, рассматривая видеокассеты, а Ирина с независимым видом вошла в ДК.

Клавдия искоса посмотрела Ирине вслед и снова уставилась на лоток с кассетами.

Зачем Семашко было тянуть время?

Зачем, зачем? Дать кому-то скрыться? Но это делается быстро, в тот же день.

Нет, тут что-то другое. Видно, когда Семашко арестовали, начался торг. Семашко, скорее всего, через адвоката пригрозил, что покажет кассету. Ему стали что-то сулить. Он отказывался, ставки росли. Все это не так быстро делается.

Да, скорее всего это был торг.

И договорились. Таким нехитрым способом — через фиктивное самоубийство — хотели вытащить Семашко. Или пообещали ему, что вытащат. А в последний момент передумали. Надули. Убили, чтоб уж без вариантов.

Ну а Семашко, видно, тоже застраховался на всякий случай. И дал кому-то на воле задание — если со мной что-то случится, показать кассету.

Да, теперь хоть какой-то смысл в этом есть.

Надо будет потом поговорить с адвокатом.

Как ни странно, но с адвокатами разговаривать проще. Одна только угроза лишить права на адвокатскую практику быстренько развязывает их языки. Они знают, что клиентов будет еще немало, а вот профессию они потеряют навсегда.

Скорее всего, Семашко передал кассету этому Шуранову. Ну, с ним пусть теперь Ирина разбирается.

А мне надо еще вот над чем подумать…

— Простите, что вы сказали?

Клавдия подняла голову.

С ней разговаривал продавец.

— Вы что-то сказали? — спросил он.

— Нет.

— Чем интересуетесь?

— Да так, смотрю просто.

Клавдия двинулась к следующему лотку. Там стояла кучка парней и чем-то живо интересовалась.

— Это какая копия? Тряпичная?

— Нет, лазерная, — убежденно говорил продавец. — Видите же, фирма.

— Можно? — протянул руку к кассете один из парней.

Клавдия остановилась.

Остановилась и попятилась.

Попятилась и спряталась за угол палатки.

Она, собственно, и сама не смогла бы объяснить причину своего странного поведения.

Ну и что? Что особенного? На Горбушке бывают все. Почему им нельзя?

Она чувствовала себя по-дурацки. Надо было выйти и поздороваться. Но она протиснулась меж палаток, отошла подальше и стала наблюдать.

Добровольные защитники правопорядка в художественном поселке прошли мимо, о чем-то оживленно беседуя. О чем, Клавдия не слышала, а очень хотела бы.

Поэтому она подошла поближе, но в шуме толпы, галдящей у лотков, слов разобрать было нельзя.

Это паранойя, ругала себя Клавдия. У меня окончательно крыша поехала. Это я всех, кого встречу во второй раз, буду подозревать. Да глупость, ерунда.

Но она шла и шла за парнями, пока те не сели в машину и не укатили.

Она возвращалась, ругая себя на чем свет стоит. Ирина могла показаться в любой момент, а она пошла погулять, показалось ей что-то, видите ли…

Но Ирины еще не было. И Клавдия снова уставилась на лотки.

Кто убил Семашко?

Об этом догадаться нельзя, подумала она. Тут дедукция не поможет. Слишком мало данных. Это мог сделать любой из тридцати пяти сокамерников.